Что происходит на фронте Днепропетровщины, Запорожья и Харьковщины, пока США и Россия договариваются о "мире" для Украины

В 2025 году россияне настолько интенсивно наступали в Донецкой области, что в конце концов вытеснили боевые действия на две соседние области – Днепропетровскую и Запорожскую.

На территории первой еще год назад было сложно себе такое представить, ведь тут был тыл.

На территории второй – боевые действия ведутся с 2022-го, но линия соприкосновения на большинстве участков была относительно стабильной.

За последние 7 месяцев, с мая – июня 2025-го, с тех пор как россияне начали активные штурмы, они прошли примерно по 20 километров вглубь Днепропетровской и Запорожской областей.

По меркам нынешнего фронта, это настоящий рывок.

Между собой военные шутят, что такими темпами россияне "незаметно дойдут до Запорожья".

С похожей скоростью противник продвигался после падения Авдеевки в Донецкой области.

Это самое стремительное после первого года полномасштабной войны продвижение россиян вылилось в то, что были потеряны десятки населенных пунктов, среди которых 20-тысячные города Новогродовка и Селидово.

Параллельно с продвижением на Днепропетровщине и Запорожье, оккупанты прилагают все усилия, чтобы отбить деоккупированную часть Харьковщины, в частности Купянск – ключевой город на реке Оскол.

Силы обороны, в свою очередь, пытаются вернуть под свой контроль практически утраченный город.

Это вторая часть текста об обстановке на фронте на фоне переговоров США и России по "мирному плану" для Украины.

В первой части мы рассказывали о ситуации вокруг 9-ти ключевых городов Донецкой области.

Откровенно, переговоры вокруг "мира" разворачиваются в момент невыгодной для Сил обороны ситуации на фронте.

Впрочем, все наши собеседники, среди которых есть командиры бригад и представители командования корпусов, убеждены, что у Украины есть силы и ресурсы продолжать вести боевые действия.

И что Россия, несмотря на обещания или формальные обязательства, не остановится.

Запорожская область.

Российская армия стоит в 20 километрах от Запорожья и продолжает наступать на Гуляйполе, где из-за проблем с управлением обвалилось целое направление.

На территории Запорожской области есть два участка наступления российской армии.

Условно – "меньший", в районе Степногорска и Приморского.

Там продвижение противника в крайние дома и улицы на окраинах чередуется с его выбиванием со стороны подразделений украинского ГУРа.

Главным риском наступления россиян в этой зоне является их приближение не столько пехотой (пока), как дронами, к Запорожью – огромному областному центру.

Оккупанты стоят в 20 километрах от него.

А в 10 километрах (!) от Запорожья уже проходит обязательная эвакуация.

Второй – условно "больший", то есть более глубокий участок продвижения россиян в Запорожской области, расположен на стыке с Днепропетровской и Донецкой областями.

Это направление Солодкого, Ровнополья, Гуляйполя.

Глубина продвижения противника с начала 2025-го года, если посмотреть на карту, здесь составляет около 20 километров.

В этом тексте мы сосредоточимся именно на этом участке.

Степногорск и Гуляйполе – зона ответственности 17-го армейского корпуса.

По словам двух собеседников УП в Силах обороны, им сейчас командует полковник Ярослав Сидоров, экс-командир 17-ой танковой Криворожской бригады.

Информация об активном продвижении российской армии на направлении Гуляйполя просочилась наружу через очень болезненную щель под названием "пропавшие без вести".

За последние несколько месяцев родные бойцов по меньшей мере двух бригад – 102-ой и 125-ой, написали десятки постов в соцсетях с требованием узнать, что произошло с их папами, сыновьями и мужьями в Запорожской области.

В частности в районах сел Малиновка, Полтавка и Ольговское, из которых россияне и начали продвижение в направлении Гуляйполя.

Только в 102-ой ТрО с июня по ноябрь 2025-го пропали по меньшей мере 80 военнослужащих.

Так утверждает в комментарии УП администратор страницы пропавших без вести военных бригады.

80 пропавших за 6 месяцев – это потеря 3–4-х человек в неделю.

Почему так произошло?.

По состоянию на сейчас у нас пока нет точного ответа на этот вопрос.

Вероятно, весомую роль в прорыве на направлении Гуляйполя сыграли несколько факторов.

Это и слабость управления на высшем уровне – в частности на уровне корпуса, где за 3–4 месяца заменили комкорпуса Владимира Силенко на Ярослава Сидорова.

А также слабость управления на уровне каждой отдельной бригады, где весомой частью были истощенные и подробленные батальоны ТрО (и механизированные бригады, которые ранее были ТрО).

В частности 102-ая ТрО и 125-ая механизированная бригада.

По данным УП, в 125-ой бригаде на момент прорыва была практически нулевая управляемость подразделений.

Это означает, что командиры потеряли связь с подчиненными, а подчиненные перестали слышать поставленные задачи.

125-ая бригада во второй раз попадает в похожую ситуацию.

В мае 2024-го, когда россияне повторно пошли в наступление на Харьковщину, 125-ая вместе с приданными подразделениями по разным причинам вынуждена была отойти от государственной границы.

В 102-ой бригаде ТрО, которая стояла на направлении Гуляйполя с 2022-го года, были проблемы с обеспечением, людьми и обученностью.

В одном из батальонов, с которым мы общались, до сотни военнослужащих не проходили БЗВП (базовую общевойсковую подготовку, БОП).

Они пришли в армию на волне патриотизма в 2022 году и впоследствии формально получили печать "100 ВОСа", то есть наличие базовой военной специальности.

Это абсолютно неадекватная ситуация и бездействие как со стороны командования бригады, так и со стороны самих военных.

"У нас никто не воевал, преимущественно все учителя, продавцы, разнорабочие, которые пришли чисто по мотивации и иногда выезжали на полигоны.

Было несколько человек из АТО-ООС, на которых мы равнялись", – рассказывает УП собеседник из одного из батальонов, который недавно вывели из окружения в районе Гуляйполя.

После начала интенсивных штурмов, в сентябре 2025-го, 102-ая бригада начала быстро терять людей.

Доходило до того, что в одном из батальонов, с которым говорила УП, на пехотных позициях погибли главный сержант батальона и заместитель комбата.

Также Тр.

Ошная бригада не могла равноценно противостоять российским дронщикам, в частности "Рубикону".

Логистика стала неподъемной.

"В один момент мы приняли тяжелое для себя решение не выносить "200-ых", выносить только "300-ых".

На весь передний край осталось три водителя", – рассказывает наш собеседник в одном из батальонов.

Чтобы спасти Гуляйпольское направление, применили "пожарные" штурмовые подразделения, в частности 225-ый отдельный штурмовой батальон, и другие механизированные бригады (поверх 33-го штурмового полка, родного полка руководителя Управления штурмовых подразделений Валентина Манько, который действовал на направлении до этого).

По данным Deep.

State, заведение 225-го батальона, из-за отсутствия адекватного взаимодействия со 102-ой ТРО, к большому сожалению, изначально повлекло за собой случаи "дружественного огня" – когда 102-ая отходила вглубь.

Однако в целом заведение 225-го бата дает надежду, шанс на стабилизацию ситуации.

Окрестности Гуляйполя уже являются "серой зоной".

Днепропетровская область.

Россияне прощупывают сразу несколько направлений наступления, наибольший успех имеют в направлении Покровского (не путать с Покровском в Донецкой области).

Впрочем, на Днепропетровщине ситуация более стабильная и контролируемая, чем в Запорожье.

На Днепропетровщине также есть два участка продвижения оккупантов – условно "меньший", который расположен южнее Покровска в Донецкой области, в районах Дачного, Филиала, Ивановки (на днях зачищена 37-ой бригадой), Зеленого Гая.

Отсюда россияне тянутся к селу Межевая, которое еще год назад было полностью тыловым, чтобы сделать большую дугу для охвата Покровска и Доброполья.

Но больший, более глубокий участок, расположен ближе к Запорожской области, в районах Новоселовки, Вербового, Веселовки, Егоровки.

Села Егоровка и Даниловка – крайние точки продвижения оккупантов, это почти 25 километров вглубь Днепропетровской области.

С этой стороны россияне тянутся к селу Покровское.

Днепропетровщина – зона ответственности 20-го армейского корпуса, которым с октября, как рассказывала УП, командует генерал-майор Виктор Николюк.

Российское наступление на Днепропетровщине началось примерно в июне – июле этого года.

Тогда некоторые из военных предполагали, что оккупанты таким образом пытаются оттянуть часть украинских подразделений из Донецкой области – как главной цели россиян.

Однако впоследствии стало понятно, что натиск на Днепропетровщину – вполне системный.

И оккупанты будут двигаться во все возможные стороны, пока у них есть на это силы.

"Если россияне смогут двигаться в направлении Павлограда, они будут это делать.

Если смогут в направлении Киева, то тоже будут", – делится с УП своими размышлениями один из командиров, действующий на Новопавловском направлении.

На Днепропетровщине как в начале наступления, так и сейчас стоят украинские бригады, которые значительно сильнее тех, что сосредоточены в Запорожье.

Однако и здесь присутствовали проблемы с управлением подразделениями.

На Днепропетровщине, как и в Запорожье, довольно быстро сменили командующего корпуса.

До этого, еще в мае, буквально за ночь, сменили комбрига 59-ой бригады, который, по некоторым озвученным УП данным, потерял управление.

Также впоследствии с должности сняли комбрига 72-ой бригады.

Россияне просачивались между украинских позиций, где существенно не хватало пехоты, и параллельно, как и на Запорожье, обрезали логистику своими сильными подразделениями БПЛА.

Украинские военные с лета вынуждены были ходить на пехотные позиции на этом направлении от 10 километров.

"Нам говорят, что пехота есть, а на самом деле ее нет.

К пилотам тупо пи*дары заходят в блиндажи.

Я не знаю, кто стоял на Егоровке и Даниловке, но там тупо никого не было.

Кроме этого, из их пилотов здесь работают лучшие – и "Рубикон", и "Судный день", здесь такая заруба идет", – делится с УП один из операторов БПЛА 110-ой механизированной бригады.

Некоторые из командиров, воюющих на Новопавловском направлении, называют его самым горячим.

Объясняя, что на Покровском и Добропольском, соседних направлениях, противник действует волнами, тогда как на Днепропетровщине давит все время и даже с техникой.

"Если здесь и происходят потери позиций, то из-за того, что кто-то из соседей проваливает фланг", – говорит УП один из командиров с Новопавловского направления.

Последним примером такой потери позиций является российский прорыв в село Новопавловка Днепропетровской области, расположенное в 7 километрах от линии фронта.

Утром 14-го ноября россияне на танках и БТРах через позиции 46-ой бригады заехали в само село, которое является тылом 59-ой бригады.

"Враг по туману смог навести понтон через реку, на технике заехать в Новопавловку, высадить десант – по разным оценкам, до 60 пи*аров.

Мы с соседями смогли уничтожить часть техники, а своими силами "сделали" 16 мертвых оккупантов и 3 пленных – это из тех, что подтверждены.

Лично командир бригады выезжал в Новопавловку", – рассказывает УП командир батальона "Волки Да Винчи" Сергей Филимонов.

На Днепропетровщину также в роли "пожарных" были заведены штурмовые войска.

Часть собеседников УП, в частности те, что работают на участке возле Покровского, отзывались положительно о сотрудничестве с ними.

Однако признавались, что часто после успешной работы штурмовиков у механизированных и Тр.

Ошных подразделений не было достаточно людей, чтобы завести их на удержание позиций.

Другая часть собеседников, в частности работающих ближе к Межевой, назвали такое сотрудничество неэффективным.

Главным наблюдением смежных командиров за работой штурмовых подразделений является большая потеря ими личного состава.

"Наш батальон смог на 80% освободить населенный пункт Надиевка (Донецкая область, 8 километров до админграницы с Днепропетровской областью – УП).

Мы сделали это восемью пехотинцами, двумя единицами техники, а также артиллерией, FPV, "Вампирами" и так далее.

Мы сделали это без потерь, потери были позже, потому что там были тяжелые бои, несколько десятков наших людей погибли.

Но сбоку от нас стояли люди (речь идет о бойцах штурмовых подразделений – УП), которые теряли сотни людей без всякого результата", – рассказывает УП Филимонов.

"Господин Манько любит врать, а эти "пожарные" часто кладут людей и не показывают результат.

Бывают случаи, когда есть хороший результат.

Но чаще – это ложные доклады, неэффективное использование людей и большие потери", – добавляет он.

Большинство наших собеседников, в частности комбриг 67-ой бригады Александр Шаптала, с которым мы недавно записывали интервью, убеждены, что продвижение россиян по Днепропетровщине вполне реально остановить.

А самого противника – даже вытеснить за пределы области.

Мол, "возле Днепра в 2026 году никто воевать не будет", "все будет нормально".

Более пессимистичные собеседники УП предполагают, что при нынешнем темпе продвижения россиян существует риск, что летом 2026-го фронт приблизится вплотную к Павлограду Днепропетровской области.

Это стотысячный промышленный город, который расположен в 80 километрах от нынешней линии фронта.

Также, как известно УП, некоторые подразделения уже заранее "забивают" себе подвалы для жизни и работы в Днепре.

Харьковская область.

Силы обороны контратакуют в Купянске, участники операции верят, что город удастся вернуть под контроль.

Параллельно россияне давят на Меловое и Волчанск.

На Харьковщине россияне держат внимание Сил обороны сразу на трех направлениях – на Купянске, Волчанске и Меловом.

Все эти населенные пункты где-то частично, где-то полностью – заняты врагом.

Купянск и Волчанск находятся под частичным контролем оккупантов второй раз за полномасштабную войну.

Харьковщина – это зона ответственности 10-го и 16-го армейских корпусов, а также новосформированной Группировки объединенных Сил.

10-ым корпусом неизменно командует Сергей Перец (командир ликвидированной ОТГ "Старобельск"), 16-ым – Евгений Кураш, Группировкой объединенных сил – Михаил Драпатый.

По информации УП от двух разных собеседников, участвующих в управлении подразделениями на Харьковщине, причинами потери позиций на всех трех участках были дыры между позициями, которые образовались из-за нехватки украинской пехоты и позволили россиянам инфильтрироваться вглубь ЛБС; и представление "наверх" недостоверной информации о занятых / потерянных позициях.

К наступлению на пограничное село Меловое в июле 2025 года, тамошние подразделения, по данным УП, не были готовы.

По состоянию на начало декабря захват крошечного села перерос в почти 30-километровую зону вдоль границы, которая соединяет Меловое и район наступления россиян севернее Купянска и Двуречной.

Купянск, основной город украинской армии на реке Оскол, был в значительной степени потерян в сентябре 2025-го.

Впоследствии в городе начались и продолжаются сейчас контрдействия Сил обороны.

Впрочем подразделения, которые возглавляют и собственно проводят эти контрдействия, по данным УП, до конца операции предпочитают оставаться в тени.

Едва ли не единственными актуальными материалами из Купянска являются вот такие видео, на одном из которых бойцы 8-го полка ССО ведут ближний стрелковый бой в самом центре Купянска.

Насколько известно УП, контрдействия Сил обороны в Купянске сейчас направлены на то, чтобы заблокировать переход россиян по Осколу, который находится выше Купянска, и отбить у них ключевые высоты в самом городе.

Устойчивой линии соприкосновения в городе нет.

Как и на всех направлениях фронта, украинские позиции могут быть размещены между российскими и наоборот.

Логистика в большой степени пешеходная и затяжная.

Некоторые из собеседников УП, причастные к проведению контрдействий, убеждены в том, что Купянск вполне реально отбить – как и Волчанск.

Впрочем, такой оптимизм присутствует далеко не у всех.

Если Купянск отбить не удастся, россияне, вероятно, будут спускаться дальше на Изюм – чтобы окончательно перерезать дорогу на Славянск и давить на Славянск и Краматорск как последние крупные города на севере Донецкой области.

Часть командиров, действующих на Харьковщине, не исключают вариант, что противника до сих пор интересует и сам Харьков.

Хотя сил для создания группировки, которая могла бы давить на такой большой город, у россиян пока не наблюдается.

Ольга Кириленко, УП.