Чей ход? Какие проблемы обозначил итог конкурса на главу НАПК

Время розовых ожиданий и щенячьих восторгов от результатов работы институций антикоррупционного блока, как и от конкурсных отборов их руководителей, вышло. За этим опытом следует умение признавать и принимать реальность, чтобы научиться с ней правильно обращаться извлекая уроки и отстраивая институции дальше.

Сегодня Кабмин назначил нового главу Национального агентства по вопросам предотвращения коррупции (НАПК) — в результате конкурсного отбора им стал начальник отдела детективов НАБУ Виктор Павлущик. В НАПК начался новый четырехлетний период.

До последнего момента оставалось два возможных его варианта: выбор был между «чужим» для НАПК Виктором Павлущиком и «своими» — экс-заместителем главы НАПК Андреем Вишневским и руководителем департамента антикоррупционной политики агентства Дмитрием Калмыковым.

Однако в день начала собеседований финальной десятки был проведен массированный информационный вброс: аборигенов НАПК облил грязью очередной осведомленный «эксперт». Заказчики явно не поскупились на разгон тезиса о том, что «потенциальных победителей проллобировал экс-директор НАБУ/действующий зам главы НАПК Артем Сытник». А комиссия, якобы тайно в его кабинете победителем определила Вишневского, а его замом — Калмыкова. В итоге оба — а по предварительным баллам они действительно были лидерами — по очереди слетели с доски. Вишневский, получив сразу шесть «нет», был выведен из игры в первом туре финального голосования, Калмыков — уступил победителю во втором. Таким образом комиссия (в ней работали три представителя по квоте Кабмина, три — от международных партнеров и для победы кандидату нужно было получить три голоса международников плюс один Кабмина) сделала свой единогласный выбор.

Насколько независимым и профессиональным был конкурс? Какими могут быть его последствия? Сработает ли политическая ставка комиссии на «новую кровь»? Сможет ли коллектив НАПК, получив шефа — профессионального опера — сохранить постоянство и ускорить развитие институции, лежащей в основе всего антикоррупционного блока?

Поиск честных ответов на эти непростые вопросы позволил выделить четыре ключевые проблемы. Именно за их решением нам предстоит наблюдать в ходе разворачивания новой шахматной партии на доске антикоррупции.

Первая проблема. Парадокс несоответствия методов и результата

С одной стороны, с момента начала конкурса до финального решения комиссии процесс казался организованным на достаточного высоком уровне. Отдельные участники отзываются о нем, по крайней мере, как о беспрецедентном и образцово прозрачном. Адекватный состав комиссии, и по сравнению, например, с конкурсом в САП, все ее члены демонстрировали на первый взгляд рассудительность, ответственность и беспристрастность. Не было никакой алогичности, не было видно, что кого-то тянут или наоборот — валят. «Мне нравилось участвовать в конкурсе. Это не было бессмыслицей и профанацией на этапах оценки профессиональных навыков и психологического профиля кандидатов. Было трудно, но интересно», — говорит один из участников.

Более того, в отличие от предыдущего конкурса на главу НАПК, где не было ни юридических кейсов, ни психологических тестирований, была правильно выстроена процедура отбора. И эта процедура претендовала на то, чтобы называться меритократическим отбором на основе профессиональных характеристик кандидатов. Но!

С другой стороны, финальное решение неожиданно было принято не по профессиональным, а прежде всего по политическим критериям. И комиссия во время обсуждения на заседании и последующего брифинга достаточно четко эти критерии артикулировала: «свежая кровь», «человек, который всю жизнь занимается практической борьбой с коррупцией» (имея в виду уголовное преследование судей); «воевал под Бучей».

Безусловно, каждый из этих критериев имеет свою ценность, а участие в боевых действиях — высшую ценность, но проблема в том, что это исключительно политические критерии, которые не имеют прямого отношения к оценке уровня соответствия кандидатов квалификационным требованиям. Зачем же было проводить все эти умные кейсы? Зачем весь этот классный профессиональный конкурс? В этом и заключается парадокс: конкурс претендовал на то, чтобы стать профессиональным отбором и должен был быть таким по закону, но окончательное решение было принято на основе абсолютно других критериев. Более того, если сравнить опубликованные результаты этапов конкурса, то очевидно, что победитель не был первым по основным профессиональным критериям, кроме теста на общие способности (высшие 137 балов). Однако его функция, по заверениям самой же комиссии, заключалась лишь в определении того, кто должен был быть допущен ко второму этапу конкурса — выполнению практических кейсов на умение применять законодательство, этическое лидерство, стратегическое видение, оценка психологического профиля и уровня благонадежности кандидатов.

На итоговом пресс-брифинге член комиссии Лаура Стефан пояснила позицию комиссии: «Балы это только один элемент, который мы учитывали, когда принимали решение. Мы опубликовали то, что считали уместным. На всем протяжении конкурса мы активно общались с внешними и внутренними стейкхолдерами НАПК, снимали информацию разными методами и процедура, которая прописана в законе, позволяет нам определенную гибкость. Мы не одобряем только математические расчеты. Нужно чувствовать человека, смотреть в его глаза и понимать честный он или может сказать неправду. И может ли признать, что «я не Википедия», как это сделал в ходе собеседования победитель. Это о многом говорит. Мы принимали решение о людях и здесь точно нужно учитывать те элементы, которые невозможно просчитать».

Смогла ли комиссия найти разумный баланс качеств победителя? Время покажет.

Вторая проблема. Неполное выполнение миссии и превышение мандата комиссией

Во время собеседований кандидатов (выходцев из достаточно разных сфер) часто заносило в крайности — либо в чистую «космическую» превенцию, либо исключительно в устрашение: административное и уголовное преследование нарушителей. И комиссия в таком случае часто указывала кандидатам, что НАПК — это комплексный орган, у которого целых пять (!) сфер полномочий, и все они императивно определены законом. То есть кандидат должен был показать сбалансированный подход, чтобы в итоге оказаться способным управлять мощной аналитической и организационной машиной, которой, несмотря на все существующие внутренние проблемы, НАПК стало в последние четыре года.

Но в результате комиссия превысила свой мандат и при этом не смогла в полной мере выполнить миссию, возложенную на нее законом. Выбрав чистого правоохранителя (на этот раз даже не прокурора, а оперативника) без управленческого опыта (пару лет руководства дюжиной детективов в отделе НАБУ не в счет), который ни в одном из документов, ни на собеседовании не показывает системного комплексного похода и не демонстрирует понимания глубинной сути работы институции, взаимосвязи между разными сферами ее полномочий и взаимодействия с внешним миром.

То есть комиссия выбирает заведомо несоответствующего должностным требованиям «однобокого» кандидата, так как он, его профиль и видение, демонстрируемое ним, не покрывают всего спектра задач, стоящих перед НАПК. А значит, комиссия берет на себя функцию определения вектора развития НАПК на четыре года. И этот вектор сомнителен, поскольку предусматривает потенциальный дрейф от политикоформирующего органа предотвращения коррупции в сторону квазиправоохранительного органа по борьбе с последствиями коррупции.

Но это не функция конкурсной комиссии. Закон не наделяет ее такими полномочиями. Комиссия — не законодательный орган. Задача комиссии — всего лишь проверить уровень профессионального соответствия кандидата всем требованиям и отобрать сбалансированного кандидата, видение и навыки которого соответствуют полному спектру задач, возложенных законом на НАПК. А в десятке ведь был выбор именно таких кандидатов, владеющих и глубокой экспертизой в сфере антикоррупции, и достаточным опытом управления организациями и проектами. Но никто из них победителем не стал.

Включая Дмитрия Калмыкова, бывшего основным конкурентом победителя во втором туре финального голосования. И Павлущик и Калмыков добропорядочные — а комиссия это подтвердила, пропустив их в финал — но с разным управленческим и экспертным бэкграундом. В итоге системный Калмыков с испорченной, по логике комиссии, «НАПКшной кровью» — оказывается за бортом. Почему? Потому что на финишной прямой вдруг включились критерии политические и заменили профессиональные? Потому что у Калмыкова родители живут на оккупированной территории и это может стать инструментом влияния? Так у нового главнокомандующего Сырского папа с мамой живут в 200 километрах от Москвы. Да и мать сожительницы Павлущика совсем недавно в Москву ездила, а причин этой поездки Павлущик так и не смог объяснить на собеседовании.

Третья проблема. Неминуемые последствия для институции

Во-первых, с учетом обозначенных проблем, образцовый на первый взгляд конкурс в очередной раз подрывает и дискредитирует саму идею профессионального конкурсного отбора. Сначала небезосновательно завышенные ожидания, а на выходе — обоснованное недоумение. Что, как следствие, демотивирует профессионалов принимать участие в таких конкурсах в будущем. Даже в рамках так называемого позитивного отбора. Кстати, в судебной системе такая тенденция проявилась уже давно.

Во-вторых, конкурс подрывает идею постоянства и преемственности институций. Непрерывности в их деятельности. А НАПК — орган, который должен быть стабилен и последователен как никакой другой — именно на этом фундаменте зиждется его независимость как крепости антикоррупции и добропорядочности. И таким он определен в законе. Именно для этого есть конкурсный отбор главы, четыре года каденции для него, суженный перечень оснований для его увольнения, государственная служба в аппарате, защита от каких-либо внешних влияний (защищено финансирование, уровень оплаты труда и множество дополнительных гарантий). То есть создавая этот орган сам законодатель уже показывает нам, что в его работе самое важное — постоянство и последовательность. В этом контексте сама идея основного критерия отбора — «новой крови» — вызывает недоумение.

В-третьих, как бы мы ни относились к экс-главе НАПК Александру Новикову, нельзя не признать тот факт, что впервые за историю НАПК именно при нем в этом органе появились постоянство и институциональная стабильность. И сейчас был уникальный шанс это продолжить. То есть закрепиться на том неплохом уровне, которого удалось достигнуть Новикову с командой. Взять за основу выводы и рекомендации внешней независимой оценки и идти дальше, зная как все работает. В октябрьском отчете о расширении ЕС есть рекомендации Европейской комиссии Украине, есть план мероприятий Кабмина под них. Есть правительственный план мероприятий по выполнению программы Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) для Украины, Антикоррупционная стратегия и программа по ее выполнению до конца 2025 года. Восстановлено декларирование и проверки деклараций. Вернулась публичная отчетность политических партий и проверки их финансовой деятельности, существенные усовершенствования подходов к проверке деклараций и мониторингу образа жизни чиновников. Все есть. Закатывай рукава и делай набирая скорость. И это была уникальная возможность осуществить за два года квантовый скачок в развитии. 

Вы серьезно уверены, что она не утрачена?

В-четвертых, персонал НАПК демотивирован. Если бы НАПК возглавил кто-то изнутри институции, то каждый в ней понимал бы, что есть смысл напрягаться и работать по 16 часов в сутки, потому что каждый имеет шанс стать главой НАПК в будущем. Но коллективу конкурсная комиссия по сути сказала: «Вы все никто, у вас здесь застой, кровь испортилась, переливание не поможет, организм спасет только свежая». В день окончания конкурса серебряный «призер» Дмитрий Калмыков написал пост в Фейсбук, где сообщил, что увольняется из НАПК. 

В-пятых, профиль победителя. Оперативный работник, офицер СБУ, начальник отдела детективов НАБУ. Это совсем не значит, что Павлущик плохой, он может быть очень крутым оперативником и следователем. Он этому учился, и он точно умеет быть в этом результативным. Ведь именно отдел Павлущика расследовал ключевые дела в судебной системе: дело главы ОАСК Павла Вовка, главы Верховного суда Князева и др. Но цель конкурса на должность главы НАПК — не оценивать старые навыки руководства десятью детективами. А оценить умение руководить четырьмя сотнями аналитиков, юристов, менеджеров государственной политики, проектов и программ, руководить исполнением международных обязательств Украины в сфере антикоррупционной политики и пр. Парадоксально, но практически никто из членов комиссии в течение всего конкурсного отбора не акцентировал внимание на необходимости прежде всего управленческих навыков и глубокой экспертизы в сфере антикоррупционной политики. Хотя опыт управления большими системами и группами людей самой комиссией записан в методике как первоочередной.

Четвертая проблема. Кандидаты от НАПК

Безусловно, говоря о кандидатах от НАПК (а в финале, помимо Калмыкова и условно Вишневского, был еще заместитель руководителя аппарата НАПК Александр Стародубцев), мы не говорим о каких-то идеальных представителях институции. Более того, лично у меня к ним всем есть вопросы, которые неоднократно были озвучены на страницах нашего издания. Но здесь дело не в фамилиях, а в принципах отбора, которые, очевидно, нужно корректировать.

На самом деле дискуссия о том, куда расти НАПК (а не только его будущему руководителю), давно начата. И не только в рамках внешней независимой оценки (ее, к сожалению, до сих пор не отрефлексировали и не превратили в план действий по усовершенствованию институции в самом НАПК в силу позиции отрицания Новикова), но и в ходе политического процесса в стране. На который НАПК в качестве основного антикоррупционного эксперта законодательных инициатив имеет прямое влияние. И здесь стоит вспомнить кейс печальноизвестного коррупционного закона №5655 о градостроительной реформе, который ляжет в основу всего поствоенного восстановления и распределения помощи доноров. Молчание главы НАПК Александра Новикова о том, что ко второму чтению депутаты не учли все рекомендации НАПК после антикоррэкспертизы законопроекта, способствовало голосованию в зале законопроекта с прямыми коррупционными рисками. Публичная борьба общественности с автором законопроекта, главой партии «Слуга народа» Еленой Шуляк, не на жизнь а на смерть идет второй год.

В этой точке и сходятся фамилии Калмыкова и Вишневского как бывших подчиненных Новикова. Дмитрий Калмыков в своем эссе о стратегии развития НАПК среди успехов институции назвал антикоррупционную экспертизу. И она по №5655 была действительно блестящей. Однако, на ней поставил крест Новиков. Поэтому важно понимать, что имел в виду Калмыков, выделяя это как успех. И пытался ли он как-то противостоять, наблюдая, как глава НАПК в угоду Банковой хоронит работу его подразделения.

Что до Вишневского, то он письменно отвечал на запросы общественных организаций и ассоциаций о том, что обсуждение законопроекта было не прозрачным, а замечания НАПК не учтены. Однако выходить в публичную сферу как этичный госслужащий не стал. За что как профильный зам получил кучу достаточно резких претензий от общественности и медиа. Но при этом нельзя не заметить, что именно Вишневский, по данным наших источников в самом НАПК, был уволен Новиковым за то, что как зам, отвечавший за международное сотрудничество, выступал против незаконного ведения на официальном веб-сайте НАПК так называемого списка международных спонсоров войны. А также, исходя из национальных интересов, выступил против того, чтобы в проектах международной технической помощи, бенефициаром которых является НАПК, маржа по сути остающаяся в качестве прибыли иностранным или международным частным компаниям, выполняющим проект, составляла аж 60%, считая это несправедливым по отношению к нашей воюющей стране.

Все это на самом деле путь к большому разговору о полномочиях главы НАПК, которые сильно схожи с авторитарными. А также об инструментах-предохранителях, которые критично необходимы для того, чтобы никакой глава НАПК не мог позволить себе подменять своими распоряжениями Минюст, как это делал Новиков. Не говоря уже о давлении на своих подчиненных.

Вот на каком уровне уже идет дискуссия о НАПК и его руководителе как субъекте, а не фамилии. Но что знают об этой дискуссии члены комиссии? Не думаю, что общественные организации дали им нужную информацию на этот счет. (Хотя обсуждение результатов внешней независимой оценки в конкурсной программе прошло красной нитью.) Потому что общественные организации, включая ЦПК, а также Общественный совет при НАПК, члены которого сейчас дружно пишут о том, как будут контролировать нового главу, тоже никак публично не отрефлексировали отчет международного аудита. А ведь они могли в зародыше пресечь все авторитарные позывы Новикова. Не пресекли. И это повсеместное замалчивание проблем говорит, насколько все не в порядке у нас не только во власти, в антикоррблоке, но и в общественном секторе.

…Итак, кто бы осознанно или неосознанно ни передвигал фигуры во время конкурса, теперь, безусловно, ход за новым главой НАПК — Виктором Павлущиком. На собеседовании он заявил, что хочет расти. Не строить институцию, а расти. Что, собственно, хорошо видно по предпринимаемым им карьерным шагам: логичное участие в конкурсе на директора НАБУ, а потом вдруг — романтическая попытка стать членом Высшего совета правосудия (ВСП) по президентской квоте.

Но только в данном случае настоящим ростом для главы НАПК Павлущика будет прежде всего полная сепарация от возможных связей с Банковой, чистилище которой он не мог не пройти, подаваясь на этот конкурс. Допускать куда бы то ни было людей, в преданности которых не уверен, в офисе президента давно не принято. И детектив НАБУ, наблюдая в микроскоп ситуацию внутри власти, мог бы предположить, что для независимого роста это, мягкого говоря, не та кадровая позиция. Рост — это необходимость сепарироваться от своих из НАБУ, чтобы сохранить в НАПК лучшее и лучших, исправив то, в чем напортачил предшественник. Рост — это максимальное внедрение в глубину процессов институции, задачи и полномочия которой настолько глобальны (как и ожидания общества), что можно только или сразу рвануть в космос, или прирасти где-нибудь сбоку того же Углавы.

НАПК — это не просто орган. Агентство не просто проверяет декларации и образ жизни чиновников, проводит антикоррупционную экспертизу законопроектов и контролирует выполнение антикоррпрограммы министерствами, оно занимается также финансированием и проверками политических партий, то есть непосредственно влияет на выборы, представительскую демократию и пр. Более того, НАПК, согласно принятому закону о лоббизме, будет теперь еще и вести реестр лоббистов — вносить в него разные, в том числе и общественные организации. 

Поэтому, как ни крути, Виктору Павлущику придется попробовать стать Википедией, чтобы вырасти самому и дать расти институции. А самому НАПК — понять, той ли демократической группы свежая кровь у человека в погонах.