Мэр Олешек Евгений Рыщук: Когда мне спрашивают, "что там?", отвечаю одним словом – хаос

На вечер 15 июня в Олешках вода постепенно отходит из города. А вместе с тем в город начали возвращаться местные жители и русские оккупанты. Люди, ныне находящиеся в этом городе, в отчаянии. Ситуация для них с каждым днем ​​становится сложнее.

KP.UA связались с мэром Олешек Евгением Рыщуком. Он рассказал о ситуации, которая сложилась сейчас в городе.

Если вы до вечера мне покажете 64 могилы, я напишу заявление об уходе

- Можно ли оценить степень убытков для городского хозяйства и жителей?

– Вам никто сегодня не даст количество разрушений, потому что там оккупация. Для тех, кто может предоставить такую ​​информацию – это опасно. Скажите пожалуйста, кто сегодня будет считать эти дома? Вот и все. Мы видим, что есть очень много информации, люди звонят по телефону, но конкретно никому уйти, никто нам не подчиняется, а если не дай Бог это кто-то будет делать и будет предоставлять информацию, будет беда.

- Но сразу после трагедии было много разных сообщений…

– Раньше немного был шок, люди предоставляли информацию, потому что там никого не было. А сейчас все вернулись. Главный врач русской больницы на месте. оккупанты вчера заехали, вчера была ротация и заехало чеченцев очень много. Они уже ведут свою работу, говорят «опознанные трупы, даем на них документы – на неопознанные ничего не даем». Два трупа есть, никто не знает, что это за трупы. А они разлагаются. Кто им будет делать ДНК? На сегодняшний день сказать стопроцентно относительно разрушения или погибших – эту информацию никто точно не предоставит.

– Есть ли понимание, сколько людей погибло и кто они?

– Пока точных цифр по количеству погибших, по факту, нет. Но манипуляции вокруг этих цифр находятся. Преимущественно это слухи, которые ходят и нагоняют только больше ужаса и паники. Информация очень тяжело добывается. Особенно если мы берем погибших. Последняя цифра, которую мне вчера называли, это было 900. Представьте. Каждый уже хочет рассказывать. Если там проживает 3-3,5 тысяч, то это каждый четвертый погибший. Это невозможно. Информацию люди предоставляют, но таким образом: пишет мне человек – «мне мама сказала, мама врать не будет»». Понимаете? Они не верят властям, не верят полиции, но маме верят. Вчера в одной из групп было сказано, что будут 64 похорон. Я уже не выдержал, написал «люди добрые, если вы к вечеру мне покажете 64 могилы, я напишу заявление об уходе». И все, все пропали.

Много сложностей с точным учетом погибших и пропавших людей

- Пишут о 8 погибших. Насколько эта цифра близка к истине?

– Была такая информация. Есть еще и такая проблема, что неправильно пишут причину смерти – сердечники и что хочешь. 8 человек и всем сердце выписывается. Представляете? А они утонули в воде.

- Но ведь точно знать о количестве погибших очень важно?

– В такой ситуации должен был быть создан штаб, вестись списки. И тогда была бы конкретика. Нет у меня на месте людей, которым я бы давал указания, и они делали. Все это легло на плечи местных жителей, и они как-то эти списки писали. Большое спасибо этим людям.

Следует понимать, что точность данных является очень важным вопросом. Особенно когда речь идет о количестве погибших. Поскольку предоставление неточной информации об этом может иметь серьезные репутационные последствия. Не было в Олешках ни 350 трупов, ни 900, ни 60 в один день – этого не было. С одной стороны мы должны кричать на весь мир, что у нас такая беда. А с другой, мир завтра посмотрит и скажет "у вас погибло 20, а вы пишете 300. Так может у вас и войны нет?". Этим россияне будут оперировать. Будут эти цифры и будут говорить «они постоянно вам врут, рассказывают, что все плохо, а все хорошо». Поэтому в связи с тем, что есть оккупация, у нас есть проблема с отработкой всего этого. Вот и все.

Местный гауляйтер пока не появлялся в городе, а вот военных там уже много

– Оккупанты так и не начали проводить эвакуационных мероприятий?

– Они уже второй день вывозят людей автобусом, в больницы было 300 человек, 80 пациентов и 220 наших местных жителей. Вчера на вечер уже было 190. Вчера приехали к вечеру оккупанты, предложили людям уехать, часть какая-то согласилась. оккупанты обещают местным жителям денежные компенсации, пытаясь их тем самым подкупить и сделать более лояльными к себе. На сегодняшний день нет проблем ни с выездом, ни с заездом в другие населенные пункты. Да, стоят блокпосты, да, проверяют документы. Спрашивают цель приезда. Проблем заезда-выезда нет. Да, они сейчас организуют выезд на другие населенные пункты. Да, обещают, что скоро дадут денег всем кучу. За каждого погибшего миллион обещают. На ремонт здания что-то до 700 тысяч рублей. А сейчас, говорили, дадут всем по 10 тысяч. Я вижу у них 10 тысяч – это такая какая-то сакральная цифра. Пенсионерам – 10 тысяч, всем по 10 тысяч. Пожалуй, напечатали этих бумажек столько, что хватит на всю жизнь давать им по 10 тысяч, – говорит Евгений Рыщук.

– Как можно оценить гуманитарную ситуацию в городе?

– Воды нет, с водой проблема. В скважинах грязная вода идет, непригодна к употреблению. Невозможно ее брать и пить. Электроэнергии нет. Продукты питания для нуждающихся сейчас начали подвозить. Хлеб раздавали несколько дней подряд и продукты питания уже подвозят. Самое страшное – (первые, – Ред.)) 3-4 дня. Их не было. А сейчас они уже герои. Ездят там и все у них там уже работает. Хотя местный гауляйтер Журавко у Олешки так и не появился. По сей день, 9 дней прошло, ни он, ни его подчиненные – их нет на месте. На месте сейчас работают российские МЧС, полиция и военные. Военных заехало очень многое. Заехали в Подстепное, Песчаное. У Олешки сегодня 6 танков заходило. Возвращаются они, потому что понимают, что есть риск. Я не понимаю их цели сегодня, может, хотели показать на что способны.

- Говорят, что есть и новая проблема – документы, удостоверяющие личность?

– Сейчас будет большая проблема с документами. Некоторые брали российские паспорта. Когда рассказывают истории, спасавшие только тех, у кого российские паспорта, то я говорю, что думаю, что и это было, но у нас было немало людей, принявших российские паспорта. Если бы россияне первые три дня спасали хотя бы таких, у нас было гораздо меньше людей на крышах. Но все же никто ничего не делал. А вот человеку, который принципиально не принимал паспорт, сейчас он никто, сейчас у него будет только один выход – взять российский паспорт, иначе он совсем ничего не сделает. Даже если этот человек завтра захочет уехать через Крым. То есть нет документа, ты не человек, ты никто. На первом же блокпосте остановят, нет документов – на этом все.

– Когда вас спрашивают "что там, в Олешках", как можно ответить одним словом?

– Хаос. Да, там беда. И если люди были такие, которые сидели и не выезжали до последнего, потому что держались за свою избушку. Пусть будет не очень хорошо, но все же дома. Так сейчас такое отчаяние, такое разочарование у людей, просто шок у людей. Я со многими общаюсь. Они говорят «а дальше что?». Они уже не понимают дальше что. Дома нет. Все, что было в доме, пропало. Все. Голые, босые…