Военный ВСУ рассказал, как пытался взорвать мосты на Чонгар 24 февраля

Иван Сестриватовский — 48-летний военный, который нес службу на границе с Крымом, рассказал, почему в ночь на 24 февраля не удалось взорвать стратегические мосты в Херсонской области.

Рассказ бойца опубликовала Украинская правда.

Осенью 2021 года Иван начал нести службу на Чонгаре. Занимал должность главного сержанта взвода, был заместителем командира взвода.

По его словам, в начале 2022-го военным давали наставления, чтобы они усилили наблюдение за возможными провокациями со стороны РФ.

— По-особому укрепления на Чонгаре не готовили. Но там все было заминировано заранее, еще с 2014 года. Все мосты — там был железнодорожный мост, и так же два моста с Чонгара — были заминированы. Перед полномасштабной войной эти минирования проверяли. Я могу ошибаться, но это было где-то за недели полторы-две, — рассказывает военный.

Он отметил, что был журнал, где каждый раз, когда приезжали с проверкой, ставили отметки, что хорошо — что не хорошо, что сделали, все ли в порядке. Разминирований никаких не было.

Как именно заминировано — знали только саперы, только те люди, которые эти мосты минировали и обслуживали. Иван лично знал, где оно заминировано, прошел инструктаж, как это все подключить. И должен был остаться на подрыв.

Боец вспоминает, что 23-го уже были какие-то перемещения россиян на территории полуострова. Все уже ждали, были на нервах. Около 3 часов ночи военных расставили по позициям.

Иван вместе с командиром, старшим позиции, пошел подключать устройства на подрыв мостов. Там и остался.

Все началось минометным обстрелом со стороны Крыма. Обстреливали наши позиции, позиции пограничников. Это было около 4:30 ночи.

Приказ взрывать мосты должен был отдать непосредственный командир позиции, а он должен был получить приказ высшего руководства.

— Саперы разработали специальный план: были конверты, которые в случае необходимости открывались, и в тех конвертах была инструкция по подключению взрывных устройств. Мы провели это подключение, и я остался взрывать, — делится воспоминаниями защитник.

Тогда связи уже не было, радиостанции не работали. Командир занимался личным составом, бегал по позициям, чтобы расставить каждого. Уже рвались мины, было очень громко — не докричишься ни до кого. Поэтому Сестриватовский действовал фактически уже сам и решение о подрыве принимал лично.

Когда прошло минут, может, 10 после начала обстрела, мужчина решил взрывать мосты.

— Я пытался осуществить подрыв, но взрыва не произошло. Я должен был его увидеть. Я стоял именно у мостов, на первой линии. Пытался переподключить, перепроверить провода: может, какая-то ошибка произошла, неправильно что-то подключили. Подключил заново, снова попробовал. Раза три это сделал — взрыва не произошло. Я не сапер, но тут варианта два. Или была высажена диверсионная группа, или провода подрыва были повреждены минометным обстрелом, — считает военный.

После этого уже надо было отходить на другие позиции. Поскольку военный не успел на эвакуацию, он с еще двумя срочниками уже отходил на легковом автомобиле.

Когда они отходили, началась стрельба. Затем был выстрел гранатомета перед защитниками, машину снесло в сторону, Ивана ранило.

Мужчины пытались отойти пешком насколько получится, потом к ним присоединились трое пограничников, которые тоже не успели уйти вместе с колоннами.

— Я видел, как первые пошли российские танки, потом ПВО заходила. Мобильная связь еще была, я связывался с командиром роты, докладывал ему. Сначала считали, сколько и какие машины идут. С моей стороны — я сделал все, что было возможно. Примерно в 4 часа вечера того же дня нас окружили уже так, что не было куда деваться. И тогда нас взяли в плен, — добавил Иван Сестриватовский.

Его вернули из вражеского плена 26 апреля.

По мнению военного, если бы мосты и были взорваны, это не остановило бы наступление. Только задержало бы, но ненадолго — на час-полтора. Россияне просто могли бросить понтоны, ведь были готовы к этой войне.

Известно, что события 24 февраля на Чонгаре расследуют в уголовном производстве.

Как сообщили УП источники, следствие начали в апреле 2022-го. Его ведет Государственное бюро расследований вместе со Службой безопасности Украины.

Производство зарегистрировано по статьям “халатное отношение к военной службе” и “государственная измена”. Правоохранители исследуют возможную халатность командования Юг. Мол, именно военные “должным образом не организовали мероприятия по минированию сооружений (мостов, дамб и т.д.)”.