Вдова умершего дальнобойщика: Польская сторона до сих пор не отдала тело

56-летний дальнобойщик Дмитрий Щербатый из Харькова умер в многокилометровой очереди фур на польской границе 22 ноября. Его тело до сих пор остается в Польше – его все еще не привезли, чтобы супруга Ольга Гурьева, с которой они прожили 30 лет, смогла попрощаться с мужем. Никого, кроме родного брата и жены, у умершего не было. 

Умер в кабине

В конце ноября Дмитрий Щербатый на фуре, груженной каустиком – это едкие щелочи, заехал в длиннющую колею "дальнобоев", стоящих в очереди на въезд в Украину. Ехал из Прибалтики. В очереди простоял два дня, а на третий его бездыханное тело обнаружили коллеги-водители.  

- Они же там «строем» стоят, можно двигаться только вперед, - объясняет Ольга Гурьева. – Видимо, надо было, чтобы он отъехал… На стук в двери он не отвечал. 

Последний разговор Дмитрия был в 10.45 22 ноября – с коллегой. Позже он перестал отвечать на звонки – ближе к вечеру начали названивать родной брат и жена, которые сходили в Харькове с ума от переживаний.  

- Он уже не снимал трубку, - вздыхает в разговоре с KP.UA Ольга Гурьева. – Его начальник сказал, что машина стоит, работает, но не двигается. Потом брат все-таки дозвонился на его номер… Сначала подумал, что это он – ответил мужской голос, но ему сказали, что Дима умер… 

Ольга не поверила родному брату Дмитрия и начала звонить сама. Но польского она не знает, и выяснить какие-то подробности женщине так и не удалось.

На здоровье жалоб не было

Глухо стоящая в колее машин «бочка» (грузовик, перевозящий жидкие опасные грузы) мешала медленно ползшей вперед очереди. В дверь постучали, но ответа так и не дождались… Заглянув внутрь, дальнобойщики обнаружили бездыханное тело водителя. Помочь ему уже было нельзя. 

Что стало причиной смерти – определит вскрытие. Оно уже было, Ольга получила справки на польском языке – сейчас занимается переводом. Есть предположение, что убил дальнобойщика инфаркт или инсульт. Возможно, перенервничал – последние дни у него выдались тяжелыми.  

- Он вообще-то никогда не жаловался на здоровье, крепкий мужик, - отмечает Ольга. – Когда был еще в Прибалтике, признался: «Что-то одышка появилась». Но он курил по две пачки в день. Я говорю: «Бросай курить». Самая страшный вопрос сейчас в голове: больно ли ему было…  

За два дня до смерти Дмитрий сообщил жене, что становится в длиннющую колею "дальнобоев". Был на нервах: остановили польские полицейские, оштрафовали на 300 злотых (около 2750 грн). Говорил - ни за что ни про что. 

- Там во время движения машины за рулем нельзя ни разговаривать, ни курить, и все это соблюдают – везде камеры стоят, а штрафы большие, - рассказывает Ольга Гурьева. – Но сейчас они останавливают украинские машины и штрафуют просто так. Он с ними поругался сильно. Хотя сложно представить, как это происходило. Он польского языка не понимает, они его не понимают…  

Следом – ссора с начальством. Объяснил, что не нарушал, но штраф получил, сказали – «будем высчитывать с тебя». Вечером в тот день созвонился с женой. Сама она первой никогда не звонила – такой был уговор. Только муж, когда машина где-то останавливалась.  

- Сказал, что чувствует себя нормально, поужинает и идет спать, - отмечает Ольга. – Волноваться я начала в обед, когда так и не дождалась звонка. А вечером трубку уже никто не брал… 

За рулем с шести лет

В транспортной компании Дмитрий Щербатый проработал пять лет. 

- За рулем он, не поверите,  с детства, с шести лет, - улыбается Ольга сквозь слезы. – С 15 лет работал водителем – и на нефтебазе, и на мясокомбинате, и в системе супермаркетов, но потом их базу в Харькове закрыли. Он из семьи военных – и по маме, и по папе - все военные. Дедушка – боевой летчик, прошел войну. Вот у него был «Москвич», на котором Дима учился ездить. Наверное, он и у мамы в животике сидел и руль крутил. Мне такую картинку присылали на вайбер. Всю жизнь за рулем… 

Дмитрий был трудоголиком. Дома почти не бывал – все время в рейсах. Возил селитру, солярку, постное масло. 

Бывало, что и не заезжал домой даже по возвращении в Харьков – разгружался и снова в рейс.  

- Если два дня был без машины, начинал нервничать, - вспоминает Ольга. – Больше не отдыхал, не умел.

Война застала его под Москвой. Тогда в России было много украинских машин. Сказали постоять три дня – мол, все уладится. Простоял неделю и получил новое указание – замазывать украинские номера и выбираться.  

- Ему повезло, что он был не груженый, - рассказывает Ольга. – Тогда все дальнобойщики по рациям советовались, что делать. Его вперед перед собой пропустил одессит, сказал по рации: «Харьковчанин, "бочка", заезжай вперед». Выезжали в Прибалтику. Только они двое проехали – и россияне границу закрыли. Как другие украинские машины тогда выбрались и выбрались ли – неизвестно… Тогда они месяц выезжали из России – на границе тоже были огромные очереди.  

В Прибалтике Дмитрий провел еще семь месяцев – Ольга увидела его только в конце осени в первый год войны. На свидание ездила во Львов.  

Возвращением тела в Украину занимается компания-перевозчик. Сейчас собирают документы. Все расходы по доставке тела берут на себя. Будут ли компенсации семье – неизвестно. С Ольгой Дмитрий не был расписан – прожили 30 лет без штампа. Общих детей нет. 

Похороны назначать еще рано – неизвестно, когда доставят тело. Если эти расходы оплачивает компания, то погребение пока - за свой счет.