"Люди закончились": военный, сбежавший в СЗЧ, сделал новое заявление

История с самовольным оставлением части военным получила продолжение.

После того, как пехотинец Сергей Гнездилов публично признался, что ушел в СЗЧ, в социальных сетях поднялась буря. Многие военные поступки Гнездилова поддержали. Немало — раскритиковали.

Как военный отреагировал на обвинение в измене – читайте в эксклюзиве TSN.UA.

Самовольное оставление части

21 сентября военнослужащий Сергей Гнездилов признался, что самовольно покинул воинскую часть. Гнездилов заявил, что покинул службу для того, чтобы привлечь внимание к отсутствию сроков службы, ясности на законодательном уровне по этому вопросу и срокам демобилизации.

В своем резонансном сообщении он отметил, что за 11 лет войны с Россией украинское общество и власть "не нашли способ в себе сил серьезно и честно говорить о реалиях затяжной, постоянной войны". Также в посте обвинил общество, в том, что оно верит в ВСУ, и при этом не становится в защиту страны. И в то время люди, выполняющие свой воинский долг, бессрочно остаются в армии, другие военнообязанные граждане «получают фейковые инвалидности, фиктивно женятся на женщинах с группами инвалидности, фиктивно усыновляют и уклоняются от выполнения конституционного гражданского долга».

Реакция Сети

Тогда сообщение военного прокомментировали несколько сотен гражданских и военных. Одни выразили надежду, что ситуация у него, Гнезделова, решится так, что это устроит обе стороны – военного и государство, другие откровенно осудили поступок военнослужащего. По мнению последних, совершившие СЗЧ подвергают опасности тех собратьев, которые рассчитывали на службу побратима.

Этот случай прокомментировал и зам Третьей штурмовой бригады Максим Жорин, осудив действия военного.

Гнездел об обвинении в "измене"

25 сентября на ютуб-канале «Бабеля» вышло интервью Сергея, где он отметил, что никого не изменял, потому что у него в подразделении нет людей – они “кончились”.

“Мне говорят, что я предал свое подразделение. Кого я предал? У меня в подразделении нет людей, они "кончились", потому что у бригады не было ротаций — остался мой командир, я и два человека в подчинении. Я не оправдываю себя и признаю, что совершил уголовное преступление. Но почему мы говорим о персоналии, а не о том, что я это сделал, потому что законодательство не регулирует этот вопрос и все просто игнорируют проблему?

Также Гнездилов подчеркнул, что с позиций не убегал и у него нет выговоров или замечаний к службе.

Это мое первое СЗЧ. Я с позиций не убегал, у меня нет выговоров или замечаний к службе. Я пошел в СЗЧ в Павлограде, когда проходил военно-врачебную комиссию: долгое время у меня были грыжевые проблемы со здоровьем. Я решил пойти в СЗЧ, когда бегал по «совковым» кабинетам и понял, что эта система не имеет человеческого лица. Это был апогей моего максимализма. Мне нет 25 лет. У меня, в принципе, не было жизни. Из-за того, что военные не имеют никаких прав на передышку, кроме отпуска, я ушел сам. Я говорил друзьям, что хочу уйти открыто. Меня отказывали и многократно предлагали должности в тылу. Я до последнего момента колебался, говорить публично о СЗЧ или оно того стоит. Но когда сказал — стало легче.

Военный добавил, что шел на этот поступок с пониманием, что все возможно. Но все же надеялся, что о проблеме отсутствия сроков хотя бы будут говорить.

“Я сделал все возможное для того, чтобы этот вопрос снова начал обсуждать в обществе. Государство мне не оставило других инструментов. Я больше года говорил всюду, что нужна нормальная мобилизация и хотя бы ротация. И я не говорю о полной демобилизации, когда ты отвоевал три года – и все. Я говорю о том, что людям должны дать право. Условно, отвоевав три года, ты хотя бы год как резервист построишь дома и реабилитируешься. Просто увольте в запас человека в год. Покажите, что она не говна. Увеличьте оперативный резерв: этих в резерв, на фронт. Если мы сейчас закончимся, кто придет на смену?

Что будет дальше

Сергей Гнездилов рассказал, что, вероятно, дело уже переквалифицировало и этим занимается Государственное бюро расследований. Реалистический сценарий — его арестуют, возможно, будут содержать под стражей. Впрочем, военный будет доказывать, что исполнил свой долг.

“Я буду оспаривать многие моменты в своем контракте, говорить, что дело должно переквалифицировать из дезертирства на СЗЧ (ибо я ушел не с позиций, а с ВЛК). Это будет очень долгий судебный процесс. Тем не менее – поборюсь, надо – отсижу. По новому закону можно добровольно вернуться в часть после СЗЧ и избежать тюрьмы. Мне многократно предлагали вернуться. Система хочет остаться неизменной и делать вид, что ничего не было. Если меня все же не задержат, я буду поправлять здоровье, сильно посыпавшееся за время службы. Когда в мае мне исполнится 25 лет, я буду возвращаться. Если не будет никаких изменений, придется тянуть эту лямку с теми, кто ее тянет.

Напомним , в Украине ужесточили ответственность для военнослужащих за некоторые правонарушения. Это касается и самовольного ухода из воинской части или места службы.