"Ты никто, нигде, никак": Найем считает, что у государства есть деньги на выплаты раненым защитникам

В обществе не хватает запроса на уважение к военным и ветеранам, что создает разрыв между ними и гражданскими. Маси Найем, военный и соучредитель организации «Принцип», считает, что сейчас важно заставить государство смотреть на ветеранов не только как на статью расходов, а как на опору обороноспособности страны.

В интервью Ольге Айвазовской в рамках проекта "Сила выбора", Маси сказал, что в обществе нет честного разговора о том, что денег на льготы у Уарины может не быть:

"Когда мне еще раз говорят о том, что нет денег, то я говорю: может, стоит перестать воровать? Потому что воруют не русские или поляки, а украинцы... Нам не хватает разговоров о том, почему воровать плохо".

Маси уверен, что деньги у государства есть:

"Нет приоритизации и понимания, почему ветераны важны. Это часть обороноспособности, но нужно понять потребности этих людей. Что можно сделать уже сейчас? Если военный ранен, то в большинстве своем функцию государства для него выполняет его семья, поскольку не хватает социальных работников. В системе координат государства эта семья должна быть кем-то с каким-то статусом."

Военный предлагает вместо прямых выплат ветеранам создавать систему, которая позволит им выбирать необходимые услуги – лекарства, обучение, реабилитацию. Это будет честным и полезным подходом, который сможет решить многие проблемы.

"Что касается отсутствия денег, то можно подумать, как их перенаправить. К примеру, я мог бы получить инвалидность второй группы, которая предусматривает 12 тысяч гривен пенсии. Справедливо было бы на моем месте не получать эту пенсию. Но государство тоже должно понять, что мне эта пенсия не нужна. Но, например, нужно доступное обучение новым квалификациям, чтобы поменять работу, чтобы что-то догнать. Мне не нужны деньги как таковые, но вот парню из Запорожской области, который после возвращения с войны имеет зарплату 20–30 тысяч гривен, эти 12 тысяч гривен очень нужны. Для этого нам следует проанализировать потребности этих людей и понять, как дать им именно то, что необходимо", – говорит Маси.

Самое главное, по мнению Маси, – это показать будущим поколениям, что быть военным это – уважаемая профессия, и что государство должно быть готово заботиться о тех, кто его защищает.

"Почему это нужно делать? Потому что россию никто, к сожалению, не убьет, хотя этого очень хотелось бы. И чтобы через 30 лет, если снова начнется война, мой сын мог сказать себе, есть ли положительный опыт для того, чтобы защищать государство: «Мой отец ушел и защитил. Что ему дало государство? Дало ли ему уважение общество? Если да, то я пойду воевать»."

В следующем году бюджет для ветеранов урезали почти втрое по сравнению с нынешним, и это также вызывает вопросы. Военный Маси видит в этом серьезную проблему:

"Кто то в государстве совершенно не понимает и неправильно ставит этот приоритет. Каждый раненый военный считает себя использованным материалом – тебя просто выбрасывают, ты никто, нигде, никак. Как в обществе со временем будет отношение такое, так и государство бросило тебе единовременную выплату, как кость. Единоразовая выплата составляет 600 тысяч, или 800 тысяч, или 1 миллион гривен. За сколько времени военный потратит это на свои нужды? Через три-четыре месяца, может, за 10. А дальше как с этим жить всю жизнь, когда ты не нужен?"

По мнению Маси, государство не понимает, какое место занимают ветераны в системе обороноспособности. Те, кто был ранен, особенно в первые годы войны, – это люди с реальным боевым опытом. Новых солдат так быстро обучить невозможно. Поэтому важно оперативно помочь раненым восстановиться. Если они хотят вернуться в строй — дать им такую возможность. Если не хотят – позволить им передавать свой опыт новичкам.

"Если у самого ветерана есть какая-то определенность, он будет больше и дольше воевать. И это экономит деньги государству", – добавил он.

Напомним, боец с ПТСР, переживший 2 горения в танке, рискует сесть на 10 лет: у прокуроров масштабная "акция"

Кроме того, Знай.ua сообщал, 621 бизнесов с "российским следом" процветают на украинских тендерах, обходя запреты с помощью нотариусов