Почему вопрос о своем выживании Европа и Украина должны задавать себе, а не США

Сегодня было бы слишком радикально описывать Соединённые Штаты в категориях "друг" или "враг". Это страна, которая выкручивает нам руки, говоря, что делает это, чтобы нам помочь, и жмёт руку Путину, утверждая, что это тоже ради нашей пользы. Это очень сложная история — как с такой Америкой иметь дело.

Но в конечном счёте, если так будет продолжаться, нам, как стране, и европейцам придётся принимать решение о том, можно ли вообще хоть в чём-то рассчитывать на Америку. Мы ещё не дошли до этой точки, но можем оказаться в ней. И это будет самый драматичный момент в европейской истории с 1945 года.

Но я хочу, чтобы мы все понимали: у европейцев и у нас не должно быть никакой обиды на Америку, потому что Америка имеет право сама определять, в какой мере она хочет участвовать в мировых процессах. Так же, как Украина имеет такое право, как и любая другая европейская страна.

Америка впервые пришла в Европу в 1917 году. Повоевала здесь, помогла Британии и Франции победить Германию, ей это не понравилось, и она ушла. Во второй раз она пришла в Европу в 1944 году, буквально высадившись на берегу Нормандии. Пришла и осталась.

Затем была построена экономическая модель, на которую все ссылаются, — план Маршалла, который фактически заключался в том, что Америка дала деньги Европе, чтобы та купила американское оборудование, восстановила себя и "подсела" на экономическое взаимодействие с США.

Всем это было выгодно. Но с того момента Европа решила, что раз американцы верят в важность безопасности Европы и платят за неё, то можно тратить деньги на что-то другое.

Так со временем была выстроена та прекрасная реальность, в которую мы все хотим войти — Европейский Союз. Ведь вместо многомиллиардных расходов на оборону, а зачем, если американцы всё равно нас защищают, деньги шли на дороги, школы и социальные льготы. Так был построен европейский социализм.

Имеет ли Америка право прийти и сказать: "Извините, наши интересы изменились, до свидания"? Абсолютно.

И вместо обид мы все должны задать себе другой вопрос: почему, в принципе, вопрос своего выживания мы привязали к позиции Соединённых Штатов? Не сейчас, не в 2022 году, а вообще — на протяжении многих лет государственного строительства в Европе, в Европейском Союзе, в Украине.

Сейчас помощь, которую получает Украина, — это помощь, обещанная Байденом. Переломный момент наступит, когда всё, что было обещано, прибудет к нам, и мы скажем, что нам нужно ещё. Тогда Трампу придётся решать, давать или не давать.

На данный момент его ответ — не давать. Пока он использует обещанную Байденом помощь, чтобы держать нас на крючке: если не согласитесь на его условия, он прекратит поддержку. Но пока он распоряжается чужими ресурсами.

Однако возможен момент, и мы должны это осознавать, когда он скажет: "Всё". Именно поэтому я упоминаю европейцев. По сути, сейчас Украина своим сопротивлением и борьбой выигрывает время для Европы, чтобы она начала что-то делать, чтобы "разогналась".

Поэтому я считаю, что мы имеем право "бить" их по голове, ведь мы действительно помогаем им подняться, встать на ноги, осознавая, что американская позиция изменилась.

Но и Трамп знает, что этого нельзя допустить. Если Европа станет слишком сильной и сможет компенсировать пусть не всю, но значительную часть американской помощи, тогда эффективность давления США резко снизится, и Украина сможет вырваться из этой ловушки. Все это понимают и идут параллельными курсами.

У Европы только одна задача — скорость. Стать быстрыми. Сейчас Европа не способна выдерживать темп, в котором играют Украина, Россия и США.

Они просто не могут, не умеют. На это есть объективные причины. Но если Европа не научится действовать быстро, она сойдёт со сцены мировых игроков.

Весь мир увидит, что она неспособна. Это будет означать конец Европы как мирового игрока.