Тарифы США и многополярный мир

США вводят таможенные пошлины в отношении практически всех государств мира. При этом под наибольший удар попадают развивающиеся государства и… давние политические партнёры Вашингтона: ЕС, Япония, Ю. Корея и даже Тайвань. Но в списке нет, например, Российской Федерации (хотя базовые 10%, вероятно, введут). Нелогично? Отнюдь. Суть не в вопросах мировой торговли, а в логике многополярного мира и формированию собственной зоны влияния. Давайте разбираться вместе.

Базовая ситуация или повторение написанного.

Для начала тезисно повторю рамки в которых сегодня действует американская внешняя политика:

1. Ключевым соперником на геополитическом поле США воспринимают КНР. И только КНР. При этом оба государства по состоянию на сегодня взаимозависимы — они являются ключевыми торговыми партнёрами и есть сферы, где американская экономика не обойдётся без китайских поставок, есть направления, где китайским производителям будет невозможно развиваться без импорта из США.
2. Идёт трансформация мировой экономики. Где, с одной стороны резко возрастает значимость обладания знаниями технологиями, а с другой есть необходимость в создании новой производственной базы (на новом технологическом уровне). В рамках этого процесса государства мира распадаются на 3 группы: ядро (обладают технологиями и производственной базой), полупериферия (культура производства на чужих технологиях), периферия — всё остальное. Причём для периферии вариантов развития не остаётся — даже вариант продажи «дешёвой рабочей силой» перестаёт быть механизмом экономического рывка.
3. Перечисленные выше процессы ведут к трансформации мировой политической системы. Точнее, её деконструкции. И тут есть несколько вариантов поведения. Для геополитических лидеров (либо претендентов на лидерство) выбор состоит из двух опций. Либо пытаться аккумулировать ресурсы, оптимизировать издержки, не обращая внимание на ограничения старой системы. А, зачастую, целенаправленно разрушая их. Либо, наоборот, максимально долго использовать возможности старой системы для своего усиления, не создавая при этом лишних точек напряжённости в отношении с другими государствами. Китай пока выбирает вторую модель поведения. А вот США давно выбрали первую (вспомните выход из Афганистана, изменение механизмов научно-технического сотрудничества даже с ближайшими союзниками, стимулирование создания региональных коалиций вместо своего присутствия). Просто при Трампе выбор стал очевидным и публичным.

При этом оба претендента на мировое лидерство (или, будущие полюсы мира) активно формируют (либо пытаются сформировать) свою зону влияния, не вступая пока в прямую конфронтацию друг с другом. По крайней мере, военную. Вновь нелогичный тезис? Отнюдь — давайте с точки зрения перечисленных трёх вводных оценим тарифные войны Трампа.

Логика тарифных войн

Первое, что бросается в глаза при оценке тарифов — две категории стран, в отношении которых пошлины не так велики. Это экономически слабые государства (периферия, которой в Вашингтоне отводят роль сырьевой базы) а также страны Южной Америки. Последнее важно, поскольку США пытаются на новом витке возродить доктрину «Америка для американцев» или доктрину Монро. То есть усиление своих позиций «в обоих Америках», совмещённое с определённого рода политическим изоляционизмом в отношении остального мира. В эту логику, кстати, укладывается предшествующее давление на Мексику и Канаду (которые не упомянуты в новом списке). Первая — потенциальный региональный лидер, который может создать конкуренцию США в расширении влияния на Латинскую Америку. Вторая — угроза политике изоляционизма и конкурент в гонке за технологиями. Трампу нужны «послушные» Америки.

Второе — достаточно высокие тарифы в отношении государств, которые принято считать партнёрами США. В первую очередь это страны ЕС. И тут логично — для Соединённых Штатов крайне не выгодно превращение Европейского Союза в ещё один геополитический полюс. Сборочный цех, технологически завязанный на США — ради Бога. Конкурент в политике и технологиях — категорически нет. Европе отводится роль «полупериферии». Новые пошлины призваны стимулировать перенос ряда европейских производств (в первую очередь технологических) в США, при этом оставляя государствам ЕС издержки по поддержанию региональной стабильности. К этой же группе государств можно отнести Японию, Южную Корею, Швейцарию, Малайзию, Индонезию, Индию. Подход аналогичен — попытка перетянуть технологические производства «в обмен» за уходящий «зонтик безопасности». Пошлины в отношении Тайваня можно назвать, скорее, стимулом к эвакуации технологических производств на территорию США (как это делает TSMC). Вашингтон естественно продолжает говорить о защите острова. Но, учитывая, что среди местного сообщества нет консенсуса в вопросах независимости и есть влиятельные партии, выступающие за воссоединение с КНР, единственный механизм «защиты от Китая» — оккупация. Это не подходит, значит надо стимулировать процесс переноса технологий и производств на свою территорию.

Третье — государства, которые остаются ключевыми партнёрами США для обеспечения присутствия в ключевых регионах. Это Великобритания, Австралия, Новая Зеландия, Израиль. А также возможные партнёры Вашингтона.

Пошлины в отношении КНР идут «отдельной графой». С одной стороны, это начало торговой войны между странами. С другой — приглашение Си к диалогу на условиях Трампа. И я не удивлюсь, если после американо-китайского саммита, значительная их часть может быть пересмотрена.

Россия, «ось зла» и потенциальные партнёры — удивительная щедрость Трампа.

Начать стоит с низких пошлин для Турции, Египта, ОАЭ и ряда других государств. В условиях оптимизации своего присутствия в ряде регионов, Вашингтону нужны «противовесы» — государства, способные сдерживать усиление других. Турция и Египет — это Ближний восток. Точнее, Турция это ещё и Черноморский регион, Центральная Азия (противовес РФ и КНР). ОАЭ — страны Персидского залива. Ну и вопрос в необходимости существования территории обмена технологиями, которой Эмираты де-факто уже являются.

Россия и Иран — несколько иная логика. Вашингтон не воспринимает Москву как потенциального претендента на мировое лидерство. Да и в Кремле это понимают. Зато Россия важна для США как партнёр по контролю за Арктикой, источник ресурсов и партнёр по сдерживанию одновременно КНР и ЕС. Иран — примерно тот же функционал в отношении КНР и Турции в Центральной Азии. Но лишь в случае заключения новой «ядерной сделки». Кстати, в процесс переговоров в качестве посредника активно хочет войти Москва.

Что это означает для нас?

Тарифная война Трампа (точнее война за экономические ресурсы, к которым относятся и технологии и производства и логистика) в условиях работающей системы международных отношений закончилась бы не начавшись. Но когда мировая система де-факто уже разрушена, каждое из государств будет пытаться искать свои механизмы выхода из создавшейся ситуации. То есть часть партнёров будет настаивать на зеркальном ответе, а часть пытаться договориться, идя на некоторые уступки. Что, кстати, несёт риски в том числе целостности ЕС. Но в любом случае, даже посеяв хаос, Вашингтону удастся сформировать некое подобие зоны своего доминирования. Куда войдут обе Америки и ряд европейских стран. Равно как это приведёт и к укреплению зоны влияния КНР — Пекин использует создавшуюся ситуацию для демонстрации своей политики как адекватной и предсказуемой альтернативы фонтану идей от новой американской администрации.

Для Европейского Союза это вызов. ЕС вынужден будет решать сразу несколько, долгое время откладываемых задач. В частности:

1. Собственной позиции на мировой арене. То есть реализации подхода автономизации европейской политики.
2. Но успех по п.1 без трансформации системы принятия решений на уровне Союза невозможен — группа государств, вырабатывающая политику через консенсус не может демонстрировать быструю реакцию на внешние вызовы. То есть ЕС сталкивается с необходимостью рассмотреть, как минимум, отложенную 8-9 лет назад идею «Европы разных скоростей».
3. Не допустить создания «внутренних коалиций», которые бы были проводниками интересов претендентов на глобальное лидерство. Либо сводить к минимуму влияния подобных «союзов» на общеевропейскую политику. Речь идёт как о проекте «Трехморья» (как проекции американских интересов), так и о выстраиваемой Китаем оси Румыния-Венгрия-Сербия. А также формирование Турцией своей зоны влияния в Черноморском регионе (как минимум до трансформации политики в отношении Турции).
4. Пересмотр программ сотрудничества с ключевыми партнёрами вне США. Речь идёт о странах Ближнего Востока, Турции, Египте, Японии, Южной Кореи и Индии.
5. Выработка собственных (отвязанных от позиции США) политик реагирования на возникновение и усиление новых международных коалиций. Например, БРИКС.

Таким образом, Украина оказывается в точке, где сходятся сразу несколько зон нестабильности. А именно:

• Поиск Вашингтоном подходов к РФ по сдерживанию КНР.
• Формирование региональных европейских коалиций и зон сотрудничества: зона турецкого влияния, оси, выстраиваемые КНР, проект Трёхморье.
• Общий пересмотр подходов к внутренней и внешней политике странами ЕС.
• Формирование серой зоны между сферами влияния КНР и США.

При этом Украина пока что рассматривается окружением Трампа как страна периферии — то есть источник ресурсов, который может выполнять некоторую роль противовеса РФ. Незавидный, с точки зрения будущего, функционал. Но если посмотреть на написанное выше, региональная система безопасности, система международного сотрудничества фактически разрушена. И США не являются архитектором новой. Есть сразу несколько потенциальных центров силы и процессов формирования новых систем. Речь идёт о региональных союзах, позиции Турции, «Старой Европы» и той же Польши как драйвера проекта «Трехморье». То есть при наличии активной, рациональной и в меру циничной политики, Украина имеет шанс выстроить систему собственного сотрудничества в регионе. Что даёт шанс в будущем покинуть зону «периферии» мировой системы. Увы, но времени на это у нас не так много — максимум 5-6 лет.