"Люди останутся без воды" - как возводят военное кладбище под Киевом и почему местные против захоронений

В мае пройдут первые захоронения павших воинов на Национальном военном мемориальном кладбище, которое достраивают в лесу возле села Мархаловка Киевской области.С самого начала возведение кладбища сопровождалось скандалами. Сначала - против выступили местные жители и активисты. На митингах они заявляли, что утвержденную Кабмином территорию под кладбище - нельзя застраивать, потому что это уничтожит лес и нанесет ущерб экосистеме. Поддержали местные и ряд экологических организаций. Несмотря на это, в феврале премьер-министр Денис Шмигаль поручил Миндовколью и Министерству по делам ветеранов, подготовить документы для исключения участка по охранному статусу.Напряжение выросло и после выхода расследования Bihus.Info, которое осветило потенциальные злоупотребления при выделении земли для строительства кладбища. Речь шла, в частности, о манипуляциях с границами общин, распределением участков и прозрачностью принятых решений. По результатам расследования несколько чиновников Киевской городской администрации были уволены.В настоящее время часть активистов, крестьян, военных и родственников погибших требуют приостановить достройку кладбища и провести архитектурный конкурс. Победитель должен учесть экологические аспекты возведения некрополя.Корреспондентки Gazeta.ua побывали в Мархаловке и пообщались с местными жителями.- Всю жизнь это был наш лес, Боярский, - говорит тихо житель Мархаловки Петр. Сидит на переднем сидении медленно приближающейся к селу маршрутки. - Когда-то здесь были болота, озера, мы ребятами знали каждую ямку. А теперь - они все осушили, уровень воды снизили. Потому что надо, видите ли, им людей хоронить. А живым как?Хотя кладбище граничит с Мархаловкой - официально территория под ним относится к поселку Гатное. Сам лес относится к Изумрудной сети - это земли, имеющие природоохранное значение в Европе. Они засаживались в рамках обязательств, которые взяла на себя Украина, ратифицировав Бернскую конвенцию "Об охране дикой флоры и фауны и природных сред обитания". Ее главная цель - сохранить редкие или исчезающие виды животных и растений, а также природные поселки, которые важны на европейском уровне. На таких территориях действуют ограничения на застройку, вырубку леса, осушение болот.Петр вспоминает, как когда-то вода в лесу расходилась в разные стороны - часть уходила в болота, другая - в озера. А сейчас, по его словам, направление течений изменилось. Строители проложили дренаж - местами до пяти метров вглубь - и воду направили в село Вита-Почтовая.- У нас пол села пользовалось источниками. В колодцах вода упала уже на два метра. Лета еще не было, а уже колодцы пересохли, - возмущается Петр. - Летом что будет? Люди останутся без воды, а если она и появится, то такая, что и пить страшно - через трубы, лежащие прямо в воде, еще и с трупными стоками. Говорит, что на этой территории проходят подземные реки, которые могли быть затронуты во время земляных работ.- Если вода поднимется, стоки могут пойти в озера и колодцы, - добавляет он. - А тут же низменность, точка сбора. Так зачем было это место выбирать? У нас есть два кладбища в селе. И вода там глубоко, не достает. А тут - все нарушили.Петр вспоминает, как в прошлом году начали вырубать лес. Старые деревья вывозили по ночам, людей на территорию строительства не пускали, хотя были попытки протестов.- Старый лес уже вырубили, фурами вывозили. Остался только молодняк. Куда древесина делась - никто не знает, - пожимает плечами мужчина.В селе с уважением относятся к военным, уверяет. Многие местные мужчины сейчас защищают Украину на фронте. Есть и погибшие - их хоронят на местных кладбищах.- Возле своих, как заведено. А кто же захочет везти сюда? Теперь не знаем, как будет дальше. Петр просит водителя остановить автобус над дорогой. С одной стороны тянется село, с другой - раскинулся старый сосновый лес.- Но это только здесь видно деревья. Если пройти немного вглубь - все уже вырубили, - уверяет.Мархаловка - село в 15 километрах к югу от Киева, расположенное между сосновыми лесами и сельскими холмами. Имеет богатую историю, которая уходит во времена Киевской Руси. Археологические исследования выявили вблизи села три древних поселения периода ранних железного века.Впервые оно упоминается в универсале гетмана Ивана Мазепы от 1690 года под названием Мархелювка - тогда эти земли были переданы Киевской митрополии. По другой версии, во времена Речи Посполитой они принадлежали маршалку Будаевского уезда, и именно от этого титула могло происходить название села. - Село основано в 1711 году, - пересказывает свою версию истории села Петр и медленно идет по тротуару в сторону вырубленного леса. - Из Звенигородки был монах, служил в Киеве. Ему дали этот надел земли. Это были монастырские земли.Петр рассказывает, что монаха звали Маркелом. Сам он не имел права жениться, поэтому надел передал брату и сестре. От его имени поселение сначала называлось Маркеловка, потом - Маркаловка, а затем появилось современное название села - Мархаловка.В селе сейчас живет много людей, говорит мужчина. А вот с местным самоуправлением стало труднее.- Село теперь объединено, голова - в Глевахе. У него много сел. Так руки сюда не доходят. А раньше у нас свой сельсовет был. Возле въезда в лес на новой асфальтированной дороге стоят несколько мужчин и молодая женщина с малышом в коляске. Петр называет их активистами. За ними - набросанные шины, сухие ветки и принесенный откуда-то зеленый шлагбаум.- Местные. Сражаются с первого дня. Но полиция их туда не пускала, стычки были. Сейчас немного ослабили, дорогу уже прорезали, - добавляет Петр.Жители дежурят здесь с утра до вечера. Некоторые только что вернулись с акции протеста под Офисом президента. Говорят - бесполезно.- Мы постояли, но нам сказали, что военное положение и президент приема не ведет. Ну, мы письмо передали - и все…, - говорит активистка Татьяна Яковская.Она - переселенка из Донбасса. Ее семья потеряла дом в Авдеевке и в 2023 году переехала в Киевскую область. Сама Татьяна - россиянка по происхождению, но говорит: "В Авдеевке стала бандеровкой".Идея строительства кладбища именно в Гатненской громаде абсурдна, убеждена. - По моему мнению и по мнению матерей погибших воинов, нужно строить региональные кладбища и финансировать именно в них, - аргументирует. - Сюда никто не будет ехать, это далеко, здесь трасса и все время пробки.Женщине 65 лет она активно занимается волонтерством и участвует в акциях протеста. Помогает военным и вспоминает, как в мае прошлого года начала рассказывать им о вырубке леса.- Я когда начала им сбрасывать, что происходит - они были в шоке. Это военные по всем направлениям, - говорит Татьяна, - Понимаете, здесь большая коррупционная составляющая. Во-первых, вырезают лес утверждая, что это кустарник, но какой же это кустарник, как это молодые деревья! Уже больше тысячи кубометров вывезли. По словам Татьяны, местные дежурили у участка, где лежали срубленные бревна. Их вывозили ночью зерновозами. Полиция фиксировала, но ничего не сделала. - У меня на глазах меняли номера автомобилей, которые вывозили древесину, - говорит она. - Ставили черные. Но все это фиксировала Чабанская полиция. Я у них спрашивала: а где дело? Почему меня не вызывают, если я написала около пяти заявлений. Мне говорят: все собираем в папочку. Год это все тянется, - возмущается Татьяна.Проект Национального военного мемориального кладбища (НВМК), разработанный Министерством по делам ветеранов Украины, предусматривает создание комплекса на земельном участке площадью более 260 га.Основные элементы проекта включают военное кладбище, церемониальную площадь, дом траура, крематорий, музейно-выставочный комплекс, административные и хозяйственные постройки, транспортную инфраструктуру и рекреационную зону. Местная жительница Галина - одна из тех, кто постоянно участвует в протестах против строительства кладбища. Ее сын защищает Украину на фронте. Женщина вспоминает, как однажды ее забрали в полицию прямо из леса.- У нас в лесу был герб и чествуя память всех павших - я с корзинкой в ​​руках стала перед гербом исполнять гимн Украины. Даже не опомнилась, как меня погрузили в полицейскую машину и увезли в фастовский РОВД, - говорит хрупкая кудрявая женщина.О том, что здесь будут строить мемориальное кладбище, местные узнали случайно. - Это было около 20:00 - приехал трактор и начал корчевать участок. Сбежались люди и начали спрашивать, что же происходит. Предварительно никто ничего не говорил, не было общественных слушаний, - говорит Галина, показывая на новую дорогу, где когда-то росли молодые сосны.Жители Мархаловки обеспокоены тем, что строительство ведется на болотистой территории. Здесь высокий уровень грунтовых вод, и, по словам людей, ядовитые вещества из захоронений могут попасть в колодцы и скважины.- По закону дренажа на кладбище быть не должно. Это по санитарным нормам. Они говорят: "Сделаем дренаж, будет бассейн и все будет испаряться." Как может испаряться бассейн, в который будет постоянно поступать вода? - возмущается Татьяна. - Чтобы это работало, нужна непрерывная откачка. Здесь всюду песок, нет глины. Они пытаются опустить дренаж на три метра, но и там - песок. Нет фильтрации.Местные говорят, что на участок навезли тонны земли, чтобы поднять уровень, но это, по их мнению, ситуацию не изменит. - Вот сейчас поставили забор, засыпали территорию, подняли уровень, но как только строительство завершится и забор уберут - все расползется, как карточный домик. Это же как песочница. Мы не против кладбища - оно нужно, но сделайте все правильно!, - говорит местная активистка.К дороге подъезжает активистка Людмила Морозова. Женщина переехала сюда с мужем и детьми в 2020 году. Когда в 2024 году началось строительство, она начала активно помогать местным и стала участницей ОО "Мархаловка. Поддержка".Садимся в автомобиль и направляемся к строительной площадке. По дороге Людмила делится деталями:- Заказчиком и разработчиком проекта является Министерство ветеранов. Архитектор - Сергей Дербин. Приняли закон №3505, отменивший все государственные строительные нормы. А именно в них, в пятой главе, речь шла о кладбищах и крематориях. Там были ссылки на санитарные нормы и правила. И четко прописано: если высокие грунтовые воды - строительство запрещено, - объясняет она. - Но теперь это отменено. То есть населенные пункты, которые вокруг, лишили конституционного права в защиту своей собственной жизни. Населённые пункты в этой местности не имеют централизованной системы водоснабжения или канализации. В таких условиях строительство кладбища недопустимо, добавляет активистка.- Мы уже выиграли три суда. Победили в первой инстанции, обжаловали постановление №225, разрешавшее вырубку "кустарников" и "устаревших деревьев". Но под этим постановлением вырубили 32 гектара ценного леса, - говорит Людмила. - Формально - на нужды ВСУ, но древесина не была маркирована, и вырубкой занимались люди без соответствующей квалификации, без леснических паспортов.Постановление №225 ОО смогли обжаловать в административном и шестом окружном апелляционном судах. Решение вступило в силу, и вырубка леса должна прекратиться. Однако, по словам Людмилы, она продолжается. В то же время Кабмин подал кассационную жалобу, пытаясь обжаловать решение, подтвердившее, что это природоохранная зона. Вблизи места строительства в ряд стоят грузовики. Территория ограждена, вход запрещен. Поэтому двигаемся через густой сосновый лес. Из земли повсюду торчат вырванные корни деревьев. Выкопанные канавы для отвода грунтовых вод, которые уже превратились в болота.- Когда копали первые котлованы, строители были в шоке - везде вода. Они сами говорили: "Мы не знаем, что с этим делать." Единственный выход - все бетонировать. Но куда денется эта вода? Она же где-нибудь получится. И никто не знает - где именно. Это реальные экологические риски, - говорит Людмила. - На этом нельзя зарабатывать. Если считаете, что здесь можно строить - сделайте все прозрачно. Покажите оценку воздействия на окружающую среду, произведите гидрологию.Мы подходим к центральному коллектору, выходящему с территории НВМК и ведущему в направлении так называемого "бассейна", где, по плану, вода должна испаряться. Это магистраль, по которой должна стекать централизованная вода с тех гектаров, которые сейчас находятся под погребением. У люков уже видны признаки неисправности - некоторые забились песком и не работают.- Они просто растекутся. Вы сами видите, как течет вода. Трубы уже забиты. А дальше - еще хуже. Вся эта вода потечет вниз, в Юровку, Боярку, Конча-Заспу. А там - озера, и это скоро окажется в Днепре, - говорит Людмила, указывая на бурлящую воду в открытом колодце. - Здесь нет централизованного водоснабжения, ни кранов, ни фильтрации. Это фактически начало реки - она берет начало здесь и стекает вниз. Общество провело собственные исследования. Было сделано 10 скважин - в восьми из них уровень воды превышает допустимые нормы. В среднем - вода стоит на глубине до 2 м, а во время дождей поднимается еще на 0,5 м.Активистка говорит, что местные власти согласились со строительством, а на возражения местных жителей никто не реагирует. Подходим к зоне активного строительства. За бетонным забором - десятки работников в спецодежде выкладывают плитку. Участок площадью 2 га, который еще недавно был лесом, превратился в масштабное строительство.- Вот смотрите, - 61-летний местный житель Александр показывает рукой на разрытую линию земли между соснами, - это центральный коллектор. Уходит прямо с территории захоронений. Ведет на пруд - тот, что они назвали "испарительным". Старущенко говорил: мол, естественным способом вода будет испаряться, чтобы сэкономить. А вы посмотрите сами. Это ведь абсурд.Стоим в лесу в нескольких сотнях метров от будущего кладбища. Вдоль стволов - свежая песчаная траншея, из которой уже пробивается влага. Течет узкий ручей, сходит вниз, в сторону бетонной конструкции - водоотводной, с выходом в пруд. - Здесь, где мы стоим, всегда была вода. Яр - природного происхождения. Раньше здесь ручей был, дальше - пруд. А они прорыли глубже, чтобы собрать все в одну точку. И теперь течет, - говорит мужчина. На его лице уже поседевшие усы. Когда-то закрученые на концах, сейчас свободно спадают на подбородок. - Даже теперь, когда нет дождей. А представьте, что будет, когда здесь появятся могилы.Пруд выглядит глухим. Лишь бетонный желоб ведет к нему от кладбища. Другого выхода не видно.- Там, на Южном кладбище, все забетонировано. Тело - в бетоне, в песке - разложение 140 дней. А здесь дренаж - это два дня. Все отравление уйдет в почву. Пойдет во все. Они сами ускорили то, что потом людям боком выйдет. Александр наклоняется, приподнимает ком земли - влажная, глинистая. Рядом - березы и ольха.- Посмотрите, какие здесь деревья растут. Это же болото. Здесь нельзя было ничего делать. А они взяли, торф вычистили, продали. И все засыпали землей. Насыпали два метра, чтобы поднять уровень.Говорит, он не местный - переехал в 1991-м. Но в лесу работал. Помогал сажать, прокашивал молодые посадки. Деревья рядом окрашены - часть из них, похоже, уже обозначена под вырубку. Кое-где на стволах - следы механического снятия коры. Вокруг - срезанные ветки, обломки корней, свежая рыжая насыпь из песка. - Эти сосны - их сажали в 1922 году. Сто лет. А теперь говорят - кустарники. "Чистят" лес. Молодцы.Сын Александра погиб на войне. Ему было 26 лет. Похоронен на местном кладбище.- Я сказал: не дам перезахоронить. Не дай Бог. Он садил этот лес вместе со мной. Если кто-нибудь прикоснется к его могиле - я взорву гранату. Это уже не просто земля. Это память. И она здесь. - Да вы сами видите, - приобщается к разговору односельчанин Александр Наботов. Мужчина и останавливается у насыпи, - вывозят все бесконтрольно. Сколько древесины здесь срезали - никто конкретно не знает. А куда ушли деньги? В ВСУ? Или в чей-то карман?Говорит, слышал обвинения, что местные протестуют, потому что "не уважают военных". Останавливается, всматривается в сторону.- Вы что! Мы стоим на коленях, когда гробы проезжают. Мы своих хороним. Но ведь не так. Не в болото, - добавляет Наботов. - На эти 7 миллиардов гривен можно было выкупить любое поле. Придите к фермеру, скажите: вот деньги - дайте участок. Каждый согласился бы. А зачем тогда уничтожать лес? Мы не против кладбища. Но не здесь. Здесь болото. Мы с самого начала говорили - здесь вода.Он говорит медленно с паузами. Кажется, говорит не в первый раз. Рассказывает, что они измеряли объем воды в колодцах - за восемь секунд вытекало десять литров. В сутки - более ста тысяч. И эта вода куда-то уходит. - Раньше ставок был полон, сейчас - уровень упал. Это значит, что вода не туда стекает. Уходит под землей. И проходит как раз по тому месту, где будет кладбище. Мы не знаем, куда точно. Но видим - она есть. Значит, и дальше потечет.Показывает маршрут подземных рек - одна идет в Ирпень, другая поворачивает в сторону Днепра.- Здесь не один источник. Здесь - сеть. И что попадет в нее, пойдет дальше. И никто уже не остановит.У перекрытой дороги с активистами общается Екатерина Пряникова - депутат Глеваховской громады. Говорит, о строительстве Национального военного кладбища местным депутатам не сообщали заранее.- Мы знали, что будет мемориал в Гатненской громаде, но никто и не подозревал, что речь идет именно об этом лесу, - говорит она. - Думали, что речь о поле - там, где высоковольтная линия, возле заправки. Там действительно возвышенность, сухой участок, который подошел бы для такого проекта. А что это именно эта территория - не знали. Она указывает на узкую полосу молодняка между дорогой и открытым грунтом.- Это то, что осталось. То, что не успели дорезать. К сожалению, 1 апреля сюда уже привезли синие вагончики. Начали резать. Остались молодые деревья, но мы хоть это смогли остановить.По словам Пряниковой, дорога, проложенная ныне через лес, раньше была песчаной. Ее засыпали, подняли уровень. Она говорит, что от границы застройки до Южного кладбища - 2,5 километра. Измеряла лично. - А как так получилось, что этот участок оказался в составе Гатенской громады? Если логично смотреть, она должна либо остаться за Бояркой, либо перейти к нашей, Глеваховской. А они передали ее в Гатное. Это первое нарушение, - говорит женщина.Говорит, что официальных ответов на эти вопросы нет. Основные запросы - на Минокружение, на государственные инстанции - отправляли общественные организации. Она же занималась дорожной частью - перегрузкой и неправильно установленными временными знаками.- Все делали, что могли. Кто писал за воду, кто за пределы, кто за экологию. Но системного ответа - не было.Сначала речь шла о 137 тыс. захоронений, но впоследствии цифру уменьшили.- Возможно, увидели, что не так все просто. Это не просто лес. Здесь вода, здесь почва, здесь все движется. Среди депутатов общины Екатерина - единственная, кто открыто поддержал протест.- Боятся. Кто далеко, кого это не касается. Но многие боятся давления - что снимут с должности, прижмут.Вспоминает, что сначала, когда люди только начали выходить, были провокации.- Приходили "титушки". Угрожали. Сейчас этого нет. Но появились другие. Например, замдиректор НВМК - он постоянно рассказывает, какие мы здесь "плохие". Что мы мешаем, подстрекаем. А мы просто отстаиваем свое. В Мархаловке проживает около 3,5 тыс. людей, зарегистрировано - 1700. Во время Великой войны часть уехала, но незначительная. Большинство работают в Киеве или в ближайших городках.Несмотря на небольшие размеры, здесь работает государственная Мархаловская гимназия. Там учится около 120 детей. Также при гимназии действует детский сад с одной разновозрастной группой. Кроме государственного учреждения, в селе работает частная начальная школа, которая дает начальное образование и имеет дошкольное отделение.Общественная организация пытается не допустить первые захоронения, которые планируют провести уже в этом году в начале мая. По мнению активистов, захоронение на территории с высокими грунтовыми водами чревато не только окружающей средой, но и жизнью людей - могилы могут размываться.- Все сразу погниет и просто все превратится в жижу, мы же туда уже потом не залезем никогда. И это все просто пойдет в реки, - говорит активистка Людмила. Организация привлекла к исследованиям независимых экспертов.- У нас есть гидрогеологи. Они сами согласились помочь. Говорят, мы на пороге экологической катастрофы. Сначала пострадают 14 громад вокруг, а дальше - Киев, реки, краны. Это будет как чума XXI века, - объясняет Людмила.По мнению активистки, существуют значительно лучшие решения - в частности, создание региональных кладбищ.- Традиционные захоронения должны быть по районам - там, где живут люди. Представьте: день рождения, годовщину, гробки - и вся Украина должна ехать в одно место? Это ведь абсурд. Люди должны хоронить героев там, где они жили. Это должны быть небольшие, но обустроенные кладбища, - говорит она. - А еще: в плане - 137 тысяч традиционных захоронений. У нас даже нет столько погибших! И большинство уже похоронено. Это только традиционные захоронения - еще есть колумбарии. Сколько лет мы планируем воевать? Это что - вся страна должна лечь? Это ведь ненормально. Людмила убеждена, что гораздо уместнее было бы создание Национального мемориального комплекса в центре столицы.- Даже если это будет в Киеве - как в Парке Славы. Сделайте памятники, монументы, колумбарии - достойно, красиво, - говорит по дороге Людмила, - А не в болоте, в лесу. Посмотрите на Южное кладбище: там тоже лежат герои. Оно в таком состоянии, что просто кошмар. Его тоже должны были продолжить, но не продолжили - из-за высоких грунтовых вод. То есть там не продлили, потому что нельзя, а здесь рубить, строить можно.В ноябре прошлого года общественная организация "Мархаловка. Поддержка" обратилась в Министерство защиты окружающей среды по поводу строительства Национального военного мемориального кладбища на территории леса, входящего в Изумрудную сеть. Ответ пришел 8 ноября 2024 года."Указанные земельные участки занимают часть территории Изумрудной сети UA0000338 Pryirpinnya and Chernechyi Forest, что составляет 4,38% от общей площади 6094,74 гектара", - говорится в официальном письме Минсреды.Министерство подтвердило, что проект кладбища действительно затрагивает природоохранную территорию, однако заверило, что масштабное вмешательство не предусмотрено."Проект Национального военного мемориального кладбища предусматривает максимальную сохранность экосистем", - говорится в документе.По данным Минветеранов, непосредственно под строительство планируют изъять 13 гектаров леса. Это, как отметили в ведомстве, "составляет 0,2% от территории Изумрудной сети".Согласно пояснениям Минсреды, планируется удаление только "аварийных, сухостойных и фаунных" деревьев, а общий процент вырубки не превысит 10% зеленых насаждений на участке.В ответе речь также идет о международных обязательствах Украины. Отмечается, что Изумрудная сеть создается в соответствии с Бернской конвенцией, к которой Украина присоединилась еще в 1996 году. Там же напоминается, что каждое государство-участник обязано принимать "необходимые законодательные и административные меры для обеспечения охраны природных сред обитания"."В своей политике планирования застройки и развития территорий договорные стороны должны учитывать потребности охраны природных территорий", - цитирует Минсреды положение Конвенции.В министерстве подчеркнули, что ситуация находится в поле международного внимания."Вопрос по украинской части Изумрудной сети, расположенной на территории Киевской области, будет вынесен на заседание Бюро Бернской конвенции в 2025 году", - говорится в ответе.