Без компаса и парусов: сможет ли ведущая немецкая партия найти свой курс?

В Германии продолжается драматичное переосмысление ролиСоциал-демократической партии (СДПГ) — политической силы с более чем 150-летней историей, которая еще до недавнего времени считалась народной партией. Партийный съезд 27–29 июня не только выбирал новое руководство, но и стал попыткой ответить на экзистенциальный вопрос: кем сегодня являются социал-демократы?

Да, СДПГ сохранила место в правительственной коалиции, однако опять как младший партнер. А после самого плохого результата на выборах в Бундестаг за всю послевоенную историю (всего 16,4%) стало очевидно: участие в очередной «черно-красной» (ранее — «большой») коалиции не решило главную проблему — утрату политической идентичности. Даже три года пребывания во главе правительства с канцлером Олафом Шольцом не дали четкого понимания, в чем заключается миссия СДПГ в современной Германии.

Символичными стали слова нового генерального секретаря партии Тима Клюссендорфа: «Нам не хватает видения». Это признание только усилило ощущение кризиса внутри партии. Если с 1957-го по 2005 год ее рейтинг никогда не опускался ниже 30%, то со времен правления Герхарда Шрёдера поддержка СДПГ стабильно снижалась. Сейчас, после провальных выборов 2025 года, рейтинги еще упали и «застыли» на уровне 15%.

Несмотря на значительные программные инициативы, СДПГ все больше ассоциируется с политическим компромиссом, а не с собственным четким курсом. Опыт предыдущих «больших» коалиций продемонстрировал, что достижения социал-демократов часто обезличиваются и приписываются Христианско-демократическому союзу (ХДС) — партии, традиционно ассоциирующейся с ответственностью и стабильностью. Именно эта утрата ответственности в глазах избирателей стала одним из самых болезненных симптомов идентификационного кризиса СДПГ.

Партийный съезд должен был очертить новый курс СДПГ, но проявил глубину внутреннего кризиса. После провального результата на парламентских выборах переизбрание действующего главы партии прошло под знаком утраты доверия. 64,9% голосов — второй самый плохой результат в истории лидерских выборов СДПН — хоть и позволил Клингбайлю сохранить должность, но стал очевидным ударом по его авторитету. На этом фоне ярко выделилась новый сопредседатель партии — бывший президент Немецкого Бундестага Бербель Бас с рекордными 95%.

Клингбайлю не помогли даже предыдущие успехи на коалиционных переговорах — в частности получение ключевых министерств и влияние на текст соглашения, несмотря на слабый электоральный результат. Сегодня он все чаще ассоциируется с жесткой бюджетной политикой, что не отвечает ожиданиям традиционного электората СДПГ. Когда растет оборонный бюджет, а в регионах не хватает средств на школы или цифровую инфраструктуру, социал-демократы рискуют окончательно утратить аутентичность в глазах избирателей.

Клингбайль — не единственный, кто оказался под прицелом однопартийцев. Предложения министра обороны Бориса Писториуса о реформе военного призыва вызвали сопротивление левого крыла партии. Напомним, что обязательный призыв в Германии приостановили еще в 2011 году. Писториус предложилгибридную модель: сначала добровольный набор, в случае его провала — медицинский отбор для потенциального призыва. Молодежное крыло (Jusos) отреагировало резко, призвав исключить какие-либо принудительные элементы из будущей оборонной политики. На фоне роста геополитического напряжения позиция Писториуса выглядит прагматичной, но часть партии — особенно левый фланг — воспринимает ее как отход от давних пацифистских принципов социал-демократов.

Внутрипартийное сопротивление инициативе министра обороны закончилось компромиссом после часов напряженных переговоров. Новая формулировка предусматривает, что призыв может быть применен только после того, как исчерпаются возможности добровольного набора, фактически оставляя простор для реализации модели Писториуса.

Еще острее стали дебаты вокруг обязательств перед НАТО: 3,5% ВВП на оборону и еще 1,5% — на сопутствующие затраты. Критика со стороны левого крыла заставила Писториуса снова защищать правительственную позицию, опровергая обвинения в участии в «гонках вооружений». Партийная среда СДПГ, несмотря на войну России против Украины, все еще не до конца осознает масштаб новой реальности безопасности. Вместе с тем последний политбарометр ZDF свидетельствует, что почти две трети немцев (65%) поддерживают цель НАТО увеличить оборонные затраты до 5% от ВВП.

Идеологический конфликт вышел на поверхность после публикации 11 июня, как раз накануне саммита НАТО в Гааге, «Манифеста об обеспечении мира в Европе через обороноспособность, контроль над вооружениями и взаимопонимание». Документ — это шестистраничное открытое письмо части партийных ветеранов левого крыла из окружения бывшего главы фракции СДПГ Рольфа Мютцениха, эксперта по вопросам внешней политики Ральфа Штегнера, бывшего главы партии Норберта Вальтер-Борьянса и др. Призывы к осторожному сближению с Россией, критика НАТО за операцию в Сербии в 1999 году и милитаризации курса безопасности немецкой политики — все это звучало как рецидив старой Оstpolitik Вилли Брандта, потерпевшей фиаско после 24 февраля 2022 года.

Фактически этот манифест мог стать документом раздора. Вице-канцлер и сопредседатель СДПГ Ларс Клингбайль и министр обороны Борис Писториус публично дистанцировались от него, назвав текст маргинальным и оторванным от реальности. Писториус обвинил авторов в манипуляции общественным стремлением к миру. «Когда они пишут, что в Западной Европе победили силы, стремящиеся к конфронтации, — это искажение причинно-следственных связей», — подчеркнул министр.

Показательно, что один из инициаторов, Рольф Мютцених, позже заявил, что «обеспокоен» реакцией партии, однако от своей позиции не отказался. Вместе с тем не стоит переоценивать политический вес документа. Большинство подписантов относятся к категории политических ветеранов, и только пятеро из более 120 человек — действующие депутаты немецкого Бундестага. Дополнительную пикантность ситуации придает и личный контекст: накануне публикации «Манифеста» Мютцених не получил должность председателя парламентского комитета по иностранным делам, которая в конце концов досталась ХДС. Все это производит впечатление не столько идеологической инициативы, сколько попытки оставаться в информационном политическом пространстве.

Несмотря на эмоциональность дискуссии, большинство политиков и экспертов сходятся во мнении, что этот манифест не представляет угрозы для единства партии или стабильности коалиции. Такой же позиции придерживается, в частности, бывший заместитель председателя оборонного комитета Бундестага от ХДС Карл Ламерс, в течение 12 лет сотрудничавший с СДПГ в рамках коалиций.

Похоже, что на сегодняшний день партия превратилась в политическую силу без компаса. И теперь социал-демократы ищут ответ на очень непростой вопрос: какая идея лежит сейчас в основе партии? Это до сих пор партия рабочих, какой ее создавали? Или неолиберализм в стиле Шрёдера? Или, возможно, старая доктрина Оstpolitik эпохи Брандта, которую, казалось бы, уже должна была окончательно похоронить война РФ против Украины?

На съезде Бас очертила четкий вектор — возвращение к социальному профилю и борьбе с разрывом между богатыми и бедными. «Мы были партией, которая заботится. Мы должны вернуться к этому», — заявила она. Тем временем ослабление позиций Ларса Клингбайля внутри партии, учитывая низкий результат переизбрания, может осложнить продвижение правительственных решений.

Социал-демократы оказались на политическом распутье. Найдется ли у них ресурс, чтобы переосмыслить свою идентичность? Смогут ли они преодолеть идеологический разрыв между прошлым и настоящим или останутся заложниками ситуативного управления?

И хотя нынешний «Манифест» не стал первым проявлением этого раздвоения, он четко выявил слабые места. Внешнеполитический имидж СДПГ, в частности в глазах союзников в США и ЕС, понес ущерб: такие инициативы толкуют как ревизионизм, нежелание окончательно отказаться от политики иллюзий в отношении России. Итак, главный вопрос: насколько сама партия готова объединиться вокруг нового внешнеполитического курса, сформулированного Ларсом Клингбайлем в конце 2023 года? Тогда СДПГ наконец признала ошибочность и отказалась от своей прежней политики в отношении России на фоне войны против Украины. Вместо безопасности с Россией в фокусе внимания оказалась безопасность от России.

В речи после переизбрания главой партии Клингбайль подтвердил эту позицию: «Моя четкая линия — стоять на стороне украинцев и окончательно порвать со старой политикой в отношении России».

Остается надеяться, что эта линия станет не только личной, но и партийной.