Дива не станолось: що відбувається з COVID-19 в Білорусі та Швеції

Как известно, власти обеих стран (правда, по совершенно разным причинам) проводят политику, радикально расходящуюся с действиями государственных органов других стран – они не вводили ни карантина, ни мер по изоляции и самоизоляции, ни иных существенных ограничений по движению граждан.

В Беларуси главным идеологом и воплотителем такой политики является, естественно, Александр Лукашенко, хорошо известный своими заявлениями об отсутствии эпидемии и даже выведший 25 апреля 2,3 млн беларусов на общенациональный субботник.

Есть немало комментаторов по всему миру, кто восхищается ответом шведских и беларусских властей на эпидемию.

Посмотрим, чего им удалось добиться.

Для оценки успешности (или провальности) государственной политики в этих странах полезно сопоставить показатели заболеваемости COVID-19 и смертности от него в Швеции и Беларуси по сравнению с их ближайшими соседями, с которыми эти страны имеют немало общего в демографической, социальной, экономической, политической и многих других областях жизни.

Для Швеции такими странами-зеркалами являются Норвегия и Дания.

Для Беларуси – Украина и Россия.

За точку отсчета взяты даты, на которые для каждых их трех сопоставляемых стран имеется как минимум один летальный случай: для скандинавских стран – 21 марта, для восточнославянских – 31 марта.

Следует также иметь в виду, что официальная статистика даже в высокоразвитых странах недоучитывает значительное число случаев заболеваний и смертей.

В еще большей степени это относится к постсоветским государствам.

По итогам более длительного срока (в том числе по итогам года) эти результаты могут измениться.

Заболеваемость и смертность на 1 млн жителей в Швеции, Норвегии и Дании, 21.03 – 2.05.2020.

Даные автора.

Заболеваемость в Швеции на 21 марта была в 2,3 раза ниже, чем в Норвегии, а на 2 мая она превышала норвежский уровень уже на треть.

На начало периода заболеваемость в Швеции примерно на треть была ниже уровня Дании, на конец периода она превышала его более чем на четверть.

Смертность в Швеции на 21 марта превышала уровень Норвегии примерно в полтора раза, на 2 мая она превысила его уже почти в 7 раз.

На начало периода смертность в Швеции была ниже датской на 13%, на конец периода она превышала его уже более чем в три раза.

Заболеваемость и смертность и на 1 млн жителей в Беларуси, России и Украине, 31.03 – 2.05.2020.

Даные автора.

На 31 марта заболеваемость в Беларуси была практически такой же, как в России и Украине – в пределах 14,7 – 16,1 заболевших на 1 млн жителей.

На 2 мая заболеваемость в Беларуси уже вдвое превышала российский уровень и более чем в 6 раз – украинский.

На 31 марта смертность в Беларуси была практически такой же, как в России (0.11 – 0.12 погибших на 1 млн жителей) и почти вчетверо ниже, чем в Украине.

На 2 мая в Беларуси смертность почти на пятую часть (на 18,4%) превышает российский показатель и более чем на треть (на 37,9%) – украинский.

Предварительные выводы.

Если Швеция пошла бы по варианту противоэпидемической политики, какой для скандинавских стран можно условно назвать норвежско-датским, то общее число заболевших COVID-19 в ней на 2 мая составило бы примерно 9,5 тыс.

и было бы меньше фактического (22,1 тыс.

чел.) на 12,6 тыс.

Общее число умерших в Швеции составило бы тогда примерно 665 чел., что было бы меньше фактического (2669 чел.) примерно на 2 тыс.

Иными словами, цена шведского эксперимента для Швеции за полтора месяца его проведения составила чуть более двух тысяч жертв.

Если Беларусь пошла бы по украинскому варианту противоэпидемической политики, то общее число заболевших COVID-19 в ней на 2 мая составило бы примерно 2,7 тыс.

чел., что меньше фактического (15 828 чел.) на 12,1 тыс.

Общее число умерших тогда составило бы 16 чел., что было бы меньше фактического (97 чел.) на 81 человека.

Цена беларусского эксперимента за чуть более чем один месяц его проведения (только по официальным данным) составила 81 жертву.

Смертность от COVID-19 в северных странах на 2 мая 2020 г.

Привожу данные о смертности на 1 млн жителей по всем северным странам:.

В Швеции – 264 чел.;.

В Дании – 82 чел., или в 3,2 раза ниже, чем в Швеции;.

В Финляндии – 40 чел., или в 6,7 раз ниже, чем в Швеции;.

В Норвегии – 39 чел., или в 6,8 раз ниже, чем в Швеции;.

В Исландии – 29 чел., или в 9 раз ниже, чем в Швеции.

Летальность в северных странах на 2 мая 2020 г.:.

Фактическая летальность (CFR), %:.

Швеция – 12,1.

Дания – 5,0.

Финляндия – 4,3.

Норвегия – 2,7.

Исландия – 0,6.

Фактическая летальность по Каплану-Мейеру, %:.

Швеция – 21,3.

Дания – 6,9.

Финляндия – 6,5.

Норвегия – 3,1.

Исландия – 0,6.