Инициированная заместителем главы Офиса Президента Алексеем Кулебой программа "Бок о бок" по восстановлению Херсонщины силами других регионов выглядит не более чем его личный пиар-проект. Впрочем, после публикации сюжетов редакции Bihus.info о хищении и злоупотреблениях на проектах восстановления в Киевской области есть вопрос о его способности реализовать столь масштабные задачи в пределах других регионов, говорится в публикации политолога Владимира Манько.
СМИ писали о злоупотреблении чиновников во время восстановления Киевской области (фото из открытых источников)
Политолог напомнил, что Кулеба был главой Киевской области с преддверия войны до января 2023 года. И именно его каденции касаются основные скандальные проекты, о которых рассказали в серии сюжетов журналисты Bihus.info. В частности, речь шла о передаче подрядов на восстановление сомнительным фирмам без опыта из других регионов или даже из оккупированного Донбасса. Остальные фирмы прямо перед тендерами в буквальном смысле покупали на OLX. Именно такую компанию журналисты увязали с бывшим бизнес-партнером самого Кулебы. Она выиграла подрядов на 40 млн грн. Еще одна фирма связанная уже не только с экс-главой ОГА, но и с его заместителем – а ныне в.и.о. главы области Дмитрием Назаренко – "победила" в тендере на 250 млн грн.
"Первое, что бросается в глаза – среди регионов, которые будут помогать отстраивать Херсонщину – нет родной области самого Кулебы – Киевской. Формально это можно объяснить тем, что регион и сам несколько недель находился под оккупацией и испытал разрушения. А поскольку восстановление населенных пунктов Херсонской области происходит за счет областных бюджетов и бюджетов общин, привлеченных к проекту "Бок о бок", то Киевщине вроде как "не с руки" финансировать восстановление другого региона", — говорится в сообщении Манька.
"Вполне вероятно, что Кулеба, уже чувствуя постепенное пригорание информационного пространства вокруг восстановления в Киевской области, решил таким образом дистанцироваться от региона, чтобы продемонстрировать отсутствие конфликта интересов. Впрочем, это дало обратный эффект, потому что фактически сейчас это выглядит как зазнайство и превосходство со стороны столичного региона, который зажал деньги или считает такие мелочи как восстановление Херсонщины ниже своего достоинства", — считает эксперт.
Манько также добавляет, что проект не предусматривает гарантий качества, дальнейшего обслуживания, общего видения развития территории. Некоторые города, например, взялись за восстановление исключительно жилых домов. Но ведь в восстановлении нуждаются и инженерные коммуникации, и социальная инфраструктура — детские сады, школы, амбулатории, и парки, и дороги", — добавляет эксперт. Также области преимущественно берутся за большие населенные пункты, которые и так всегда являются предметом большего внимания. Мелкие разрушенные села восстанавливать будет некому. "Ведь плановое восстановление заменили "пилотным проектом", который — сработает ли или нет — может и не повториться. Некоторые регионы берутся за общины комплексно, однако это скорее исключение, подтверждающее правило", – отмечает политолог.
Он также добавляет, что существует большой риск, что Кулеба, как инициатор проекта, может предложить перенести этот опыт на другие деоккупированные регионы.
"Фактически речь идет о замене государственного финансирования местным. Подтверждением этому являются презентационные материалы относительно проекта и слова самого Кулебы — мол, сейчас речь идет о текущих работах, а следующий этап "Бок о бок" предусматривает масштабирование проекта на другие области и капитальное восстановление", — пишет Манько.
Кроме того, по его мнению, участие в таких проектах может стать инструментом проявления лояльности к Офису Президента и его руководству (и "профильного" "регионального" заместителя Кулебы). "Более того, общины-получатели помощи тоже могут ставить в зависимости от их лояльности к власти ради включения в список на восстановление. Этот "совковый" подход виден во всем — от "кондовых" радостных репортажей об восстановлении на местных СМИ и в едином марафоне — к очень странному логотипу проекта, который вызывает неоднозначные ассоциации и вообще не имеет ничего общего с процессом восстановления", — подчеркнул он.