Кто они — фермеры, которые могут «продавить» властные институты ЕС, рассыпая украинское зерно и забрасывая яйцами штаб-квартиру в Брюсселе

Будете удивлены, но фермеры в Евросоюзе исповедуют ту же философию, что и украинские земледельцы. Мечтают о достойных ценах на выращенную продукцию, стабильности, уверенности в завтрашнем дне, увеличении финансирования от ЕС и дополнительных преференциях национального правительства.

Протесты как мировоззрение

Для любого фермера в Европе протест как форма отрицания или несогласия с политикой ЕС является нормой. Война в Украине разрушила наработанные годами торговые цепочки. Добавляем сюда реформирование общей аграрной политики (САР), недовольство которой нарастало в последние годы. В результате мир получил возможность наблюдать то здесь, то там в Европе яркие вспышки фермерского гнева. С колонами тракторов, громкими заявлениями, сжиганием сена, бросанием яиц. Историю с блокированием украино-польской границы добавлять в общий котел не стоит, поскольку там немного другой сценарий.

Для Украины протесты европейских фермеров — это как другой мир. В свое время отечественным аграриям, в отличие от фермеров ЕС, не хватило духу выливать молоко на дорогу, когда не было цены. Отсутствует у наших и практика поливать навозом правительственные кварталы. Протесты же фермеров в Европе — всегда тщательно спланированное шоу.

Еще раз повторим: аграрные претензии в адрес Еврокомиссии — дело обычное. Особенно накануне выборов. За протестами прослеживаются интересы отдельных публичных лиц, ведь в ЕС фермеры — это мощная сила.

Портрет европейского фермера

На территориях 27 стран — членов ЕС работает 9,1 млн ферм. Карта очень пестрая. Все хозяйства делятся на три группы. Первая — маленькие. Таких треть, у них минимальные объемы производства — менее 2000 евро в год и они покрывают 1% общего производства продукции сельского хозяйства Евросоюза. Это своего рода аналогия нашим индивидуалам с огородами возле дома. Приблизительно две трети таких маленьких ферм сами потребляют более половины выращенной ими продукции.

Вторая группа — малые и средние фермы, которых более 2,5 млн. Как правило, это бизнес семейного типа, экономический результат варьируется от 2 до 8 тыс. евро в год.

Третья категория — фермы с годовым объемом производства продукции около 250 тыс. евро в год, или 56,4% общего сельскохозяйственного производства ЕС. Таких хозяйств почти 300 тыс.

Задает тон в сельском хозяйстве Европейского Союза так называемая аграрная четверка — Германия, Франция, Италия, Испания. Более половины товарной аграрной продукции выдают на-гора фермеры упомянутых стран.

Если общая стоимость произведенной аграрной продукции в странах ЕС достигает 400 млрд евро и больше, то по результатам 2019 года доля Франции — 77 млрд евро, Германии — 58,2 млрд, Италии — 57,8 млрд, Испании — 51,7 млрд евро. Еще одна группа: Нидерланды — 29,1 млрд евро, Польша — 26,4 млрд, Румыния — 19 млрд евро.

Бездельники или труженики?

Сельскохозяйственный сектор в ЕС остается сильно фрагментированным: средний размер фермы составляет 17,4 га. По сравнению с украинскими просторами, где работают компании с земельным банком по несколько сот тысяч гектаров, выглядит неубедительно.

Общая площадь сельскохозяйственных земель ЕС без учета Великобритании составляет 157,4 млн га. Активно выращивают сельскохозяйственную продукцию и используют земли французы — 27,4 млн га, испанцы — 23,9 млн, немцы — 16,6 млн, поляки — 14,8 млн, румыны — 12,8 млн и итальянцы — 12,5 млн га.

Менее 4% фермеров от общего количества возделывают свыше 100 га на одно хозяйство и в целом занимают 52% агроземель. В последние годы есть тренд на увеличение площадей в рамках одного хозяйства, хотя до украинских мерок Европе далеко.

Бесспорно, фермеры в ЕС хотели бы получать большие урожаи, больше зарабатывать, но для тех, с кем пришлось общаться, не деньги определяют смысл. Немцы, датчане, французы прежде всего отмечают украинские черноземы, где растет практически все. А потом с энтузиазмом и восторгом рассказывают о собственном бизнесе, делятся секретами и достижениями.

Можно ли считать фермеров ЕС бездельниками, привыкшими существовать исключительно за счет дотаций? Нет. Но постоянная поддержка щедрого общеевропейского кошелька все же несколько расхолодила производителей продовольствия в Европе.

Кто придумал тезис о том, что европейские соседи не умеют вести хозяйство, неизвестно, но он есть. Причем активно разгоняется в Украине. Наши европейские соседи живут и думают, какую землю оставят тем, кто придет после них. Это украинцы сеют кукурузу по кукурузе, складывая денежки на счет где-то за пределами страны.

Европейский фермер другой. Он соблюдает правила САР. Шутя, мы называем это между собой плановой экономикой. Потому что в обмен на дотации у него плановое производство.

Европейцы ищут и дополнительные возможности. Например, открывают собственные магазины, где продают готовые продукты питания: сыры, паштеты, джемы. Фермеры признаются, что сельское хозяйство не приносит таких доходов, как магазин или собственный ресторан рядом с фермой. Это уже другой уровень бизнеса.

Часто у фермеров в ЕС нет отпусков, потому что фермерство — это образ жизни, а не только вырастить и продать. Красноречивее слов фермера его руки. И трактором управляют, и корову могут доить. Пастбища не распахивают, обочины тихонько — аж под самую кромку асфальта — не засевают. То есть не такие сообразительные, как отдельные украинские предприниматели.

Обратите внимание: это мы, украинцы, с момента открытия границ с ЕС активно ездим к ним, в Европу, собирать урожай (томаты, спаржу, клубнику), а не наоборот.

Сельское хозяйство ЕС обеспечивает рабочие места для 55% населения всех 27 стран. Многие люди, для которых сельское хозяйство не является основным видом деятельности, могут работать на фермах в статусе временно занятых. Таких набирается до 17 миллионов человек.

Режим содействия

То, что официальный Брюссель пойдет навстречу фермерам, было понятно с начала протестов, всколыхнувших Европу. Вероятно, у Брюсселя на это свои причины. (В июне 2024 года выборы в Европарламент.)

Далее. Европа в кулуарах вынуждена констатировать, что ни одна из стран сообщества не может выполнить все нормативы, предусмотренные Зеленым курсом ЕС (Green Deal).

Еще один аргумент. Брюссель оказался между двух огней: Украине помогать надо, здесь сомнений у политиков нет. Но и свой огромный рынок, сшитый широкими стежками компромиссов, договоренностей и четких правил, ломать не хочется. Поэтому Брюссель сдержано реагировал на протесты, нарабатывая предложения и максимальный режим содействия для фермеров.

Вместе с тем Брюссель обещает Украине еще на год либеральный режим торговли, хотя и не все так просто с этим проектом.

Боятся ли украинского продовольствия?

Уверовав в свою незаменимость на глобальном рынке продовольствия, Украина тоже почти поверила в то, что европейские фермеры — это люди на старых изношенных тракторах, которые живут за счет субсидий из бюджета ЕС и очень боятся возможного нашествия украинского продовольствия.

На самом деле фермеры в ЕС далеки от украинской проблематики. Да, они знают о войне в Украине, помогают, чем могут, но живут своей жизнью.

Это украинским аграриям надо определяться. Если мы идем в Евросоюз, то, возможно, вместо критики в адрес фермеров ЕС нужно начинать разбираться в тонкостях общей аграрной политики. Между прочим, европейцы уже думают о приоритетах САР на 2028–2035 годы.

Украине следует заявить о собственных позициях и видении в отношении политики ЕС. При этом коммуникации надо выстраивать по принципу: украинский аграрный сектор — партнер, который усилит сельское хозяйство ЕС как на внутреннем, так и на внешнем рынках. Поскольку в любом случае ЕС выберет своих фермеров, какими бы хорошими ни были украинцы.