Bouquet Kyiv Stage. Высокое искусство во время войны
Bouquet Kyiv Stage. Высокое искусство во время войны

Bouquet Kyiv Stage. Высокое искусство во время войны

Bouquet Kyiv Stage. Высокое искусство во время войны

Сегодня ответ на максиму «Музы молчат, когда говорят пушки», очевидно, является определяющим для украинского общества в целом и для каждого украинца по духу. Должны ли мы здесь — и в относительно безопасном Киеве, и в многострадальных Харькове, Одессе, Херсоне, других городах — жить и дышать полной грудью, а не отложить все наши планы и мечты «на потом»? Я не стал откладывать — пошел на фестиваль Bouquet Kyiv Stage. И пропал на четыре дня.

Что такое высокое искусство?

София Киевская — сакральное место для украинцев, пронизанное культурой. Каждый раз здесь вновь раскрываются легкие, как впервые при рождении. Я ходил по знакомым тропам, смотрел на людей, которые дышали таким же тревожным воздухом войны, но, как и я, решили не откладывать жизнь на завтра, и думал... о соотношении искусства и общества. Что первично? Кто кого создает: общество делает искусство или наоборот — искусство формирует общество? Что такое «высокое» искусство? Означает ли это, что существует «низкое искусство»?

Почему «великая российская культура», о которой всегда говорили западные интеллектуалы и которой советским людям «проели» мозги во времена СССР, никак не проявила себя — ни в Буче, ни в повальном мародерстве российских солдат, ни даже в среде «художественной элиты» России? За единичными исключениями…

Что, наконец, формирует государство — общество? А может, искусство? Империю Чингисхана, например, сформировало искусство, общество или он сам?

Так сложилось, что у меня была замечательная компаньонка для беседы — соучредитель Bouquet Kyiv Stage Ирина Буданская. Женское начало фестиваля, она всегда была рядом с его мужским началом — Евгением Уткиным, известным ценителем искусства и меценатом, который потратил на культуру в Украине около 15 млн долл., поддержав, в частности, «ГогольФест», Jazz in Kiev, Пейзажную аллею, New Era Orchestra и «Дом Мастер Класс».

«Ни в коем случае нельзя говорить о «низком» искусстве! — уверена Ирина Буданская. — Высокое искусство, о котором говорим мы, — это то, что нас поднимает над обыденностью, но любое искусство, если оно есть, имеет право быть. Мы говорим о том, что когда ты заходишь в какое-либо особое пространство, то невольно расправляешь крылья… Его и создает высокое искусство. «Букет» — это прежде всего пространство для всех. Я не клубный человек, не люблю закрытых клубов, хотя они имеют право существовать, но я — за широкое культурное пространство, в котором есть высокое искусство.

Фото предоставлено автором

Видимо, первичным является не общество или искусство. Первичной является все же культура. Культура создает общество, а страну делает государство. Если бы не было культуры, мы бы, очевидно, не могли сосуществовать, если бы не было культуры, мы бы друг друга… Мне кажется, культура — это основа, базис для создания государства. Если нет культуры, то возникают какие-то образования, которые мы не назовем государством в цивилизованном смысле этого слова. Наверное, такое было и с империей Чингисхана…».

Тема российской культуры вызвала у моего гида дискомфорт: «Я не знаю, как ответить на вопрос о российской культуре, но когда началась большая война… Зачем нам вообще сейчас говорить о российской культуре? Если она, эта культура, действительно была в России, она не выполнила свою функцию — человека делать человеком, создавать цивилизованное общество. Она не выполнила свою главную задачу… Мне кажется, что российская культура — это такой закрытый снобистский клуб, не имеющий никакого отношения к людям. Они даже не говорят «россияне», они говорят — население. Это какой-то пузырь, и он никак не меняется со временем…».

Музыка войны

В этом году состоялся уже седьмой фестиваль «высокого искусства» (как позиционируют его соучредители). Следует отметить, что его проводят беспрерывно с 2018-го, даже в годы большой войны. Все мероприятия фестиваля, как всегда, были бесплатными, то есть попасть на все события одного дня, а их несколько плюс выставки, можно было только по цене входного билета — 400 грн, а для пенсионеров и студентов — 200 грн. Если сравнить с другими, это незначительные средства, и все они идут в поддержку заповедника «София Киевская».

Организаторы выбрали слоган фестиваля — «Від Сяну до Дону», который провозглашает единство всех украинцев в эти тяжелые времена. Именно поэтому, кроме традиционно киевлян, были приглашены на фестиваль работники искусств из Харькова, Одессы, Херсона, Николаева и Крыма. Мероприятие традиционно проходит на территории Софии Киевской. Кстати, кто не знает, ее возраст нужно считать не с 1037 года, как писали в советских учебниках, а 26 годами раньше — найдена ктиторская надпись об основании в 1011 году, и именно в 2011-м, по решению ЮНЕСКО, мы отмечали тысячелетие Софии.

В первый день фестиваля под образом Оранты выступали детские хоры Киевского дворца детей и юношества. Могу сказать, что слушал много таких хоров, от украинских до хора мальчиков Вестминстерского аббатства, и, как и в этот раз, это было что-то неповторимое и божественное…

В тот же день состоялось открытие выставки «Искусство — это высшая форма надежды», где, кроме киевских, были представлены работы художников из других городов Украины, ежедневно страдающих от варварских атак. Залы в «Хлібні» были переполнены зрителями и работниками искусств, для которых фестиваль стал местом встречи и праздником общения.

Первое выступление на главной открытой сцене — Киевский камерный оркестр, выпестованный нашим музыкальным патриархом Романом Кофманом. С 2020 года его возглавила дирижер Наталия Пономарчук, как выяснилось со временем — мирового уровня. Она гастролировала с украинскими оркестрами в Мадриде, Барселоне, Бильбао, Лиссабоне, Милане, Варшаве, сотрудничала с музыкальными коллективами в Албании, Китае, Греции, Турции, Бразилии. Но настоящий триумф состоялся в этом году на сцене Лондонского Queen Elizabeth Hall, где не только публика, но и Лондонский филармонический оркестр, которым она дирижировала, приветствовал ее стоя.

Фото предоставлено автором

На фестивале Киевский камерный оркестр под ее руководством исполнил произведения четырех современных украинских композиторов. Кроме узнаваемых Валентина Сильвестрова и Виктории Полевой, слушатели услышали авангардистскую «Маленькую камерную музыку №1» Леонида Грабовского и «Тристиум» Святослава Лунева. Последнее произведение исполнялось в программе первым и, видимо, произвело самое большое впечатление (по крайней мере на меня). Оно словно продолжило тему скорбных элегий Овидия — «Тристий», созданных поэтом в изгнании. «Тристиум» Лунева, написанный 20 лет назад, звучит сегодня пророчески — здесь слышно и войну, и полет души, и надежду, и веру в победу, и что-то до боли украинское…

Фото предоставлено автором

Фантомы войны

На второй день фестиваля в «Хлібні» открылась выставка легенды украинского авангарда, 93-летнего Александра Дубовика, под названием «Танец фантомов». Эти работы создавались в Киеве на протяжении последних двух лет — под завывание сирен и сводки с фронтов. Ничего не буду рассказывать о них, — выставка будет продолжаться месяц, поэтому можете увидеть сами. Приведу лишь слова художника о своих работах: «Каждый созданный фантом, родившийся из хаоса современного мира, возникает перед нами и как предок, и как защитник, и как собственное отображение».

Дубовик не подписывает и не дает названий своим работам, — это побуждает зрителя к работе души. Поэтому я подумал: искусство — национальное или космополитическое? Должно ли быть в нем место для «народного искусства», «этна» или «фолька», того, что в глубине, внизу?

«Видимо, вы правы, видимо, национальное искусство есть. Как есть разные люди — кто-то вглубь, а кто-то горизонтально, — здесь так же. Есть искусство космического масштаба, скажем, как Дубовик, он говорит: «Я — человек космоса», и это правда. А есть другие вещи, они о глубине, о корнях, — говорит Ирина Буданская. — До того как появился «Букет», мы много лет занимались другими проектами — художественными, образовательными (наши дети там учились), делали концерты, очень многое было связано с Британией».

Здесь я не выдержал и спросил: «Подождите, а зачем вам все это было нужно?».

«Когда меня Женя (Евгений Уткин, муж.А.С.) об этом спрашивает, я ему говорю: не спрашивай у меня, я не могу дать тебе ответ — рациональный, — ответила Ирина. — Его нет, но я понимаю, что не могу иначе. Это просто мое продолжение. Я — художник. Женя спрашивает: «Зачем ты рисуешь? Твои работы никто не покупает, они не продаются, тебя никто не знает, у тебя нет мастерской…». Но я не могу, не могу иначе. Мы делали много, потом «Букет» объединил наш опыт, он будто соединил все наши проекты. Как это получилось — у меня в Нью-Йорке есть троюродный брат-музыкант, и он предложил сделать в Украине мастер-класс для украинских дирижеров. Мы сделали, были два заключительных концерта, и мы решили проводить такое ежегодно. Об этом услышал Женя, а он человек масштабный, и говорит: два концерта — хорошо, но давайте делать фестиваль!».

«Букет» родился ночью. In vino veritas!

«Мы начали делать фестиваль, мы готовились, у нас было уже название, должны были приехать дирижеры, провести мастер-классы, и где-то месяц оставался до начала, — продолжает моя собеседница. — Тогда еще была выставка Дубовика, мы провели ее, а потом они с Женей до утра общались. Разговаривали «на одном языке», так как Женя всегда говорит: «Я непонятный» и Дубовик так же — совершенно непонятно, что он говорит. Утром Женя пришел и сказал: «Наш фестиваль будет называться «Букет». Я едва со стула не упала. До начала оставался месяц, у нас все было — и реклама, и баннеры, а он говорит: «Это будет БУКЕТ, потому что другого не может быть, — здесь есть идея, здесь есть смысл, здесь есть развитие...». И он состоялся, не знаю, каким чудом!

В «Букете» была заложена идея. Может быть мастер-класс или концерт (он может быть хорошим), но фестиваль — это не просто мастер-класс и концерт: когда все это объединено — это синергия. Дубовик нарисовал и подарил эмблему фестиваля, которая символически объединила все его направления — музыку, театр, выставки, кино, экскурсии, программы для детей и «беседы под ясенем».

…Здесь я просто не могу рассказать о всех событиях фестиваля (их было свыше 40!), в частности о Камерном оркестре «Ренессанс» Мариупольской филармонии, который возродился из руин и пепла разрушенного Россией города и сейчас поселился и выступает в киевском Доме актера. На фестивале он исполнял произведения композиторов Донетчины…

О концерте «Киевской камераты» под сводами Софийского собора, которым дирижировал известный в Европе (может, кроме нас) австриец Йорг Цвикер. Уникальное звучание «Камераты» в целом и, в частности, клавесина, изготовленного в Киеве современным мастером и музыкантом Дмитрием Титенко, открыло нам европейских композиторов — Richard Dünser (*1959), Peter Warlock (1894–1930) и напомнило о «старых». Органная хоральная прелюдия O Mensch, bewein dein Sünde groß (BWV 622) Иоганна Себастьяна Баха, переведенная для виолончели и струнного оркестра Max Reger (1873–1916), вызвала катарсис не только у публики — прослезился и сам маэстро…

Фото предоставлено автором

Ну и как не вспомнить «бесед под ясенем», где собирались известные и не очень киевские интеллектуалы и публично обсуждали темы сегодняшнего дня. Евгений Уткин на одной из таких бесед сказал, что семь лет назад этому ясеню исполнилось 200 лет. Я побывал на той, где говорили о… вине, украинском вине, и не только говорили, но и угощали. Событие было посвящено памяти Арсения Федосенко, фотохудожника, капитана ВСУ, амбассадора украинского вина, участвовала в нем его жена, архитектор Анна Кирий. Поверьте на слово: и вино, и беседа стоили друг друга.

Фото предоставлено автором

Вместо эпилога

Сегодня многие решают для себя: оставаться ли в Украине или ехать, куда глаза глядят, в чистенькую и сытую Европу. Возвращаться ли домой в разрушенную Украину после войны или остаться и строить свою жизнь там?

Ирина Буданская рассказывала мне, что когда она вернулась в Украину после учебы и работы в Оксфордском университете, то решила создать именно здесь, в Украине, пространство свободы духа, которое поразило ее в Оксфорде (хотя Евгений Уткин более пессимистичный насчет Оксфорда). Конечно, они могли бы выбрать любую страну и создать себе любые условия для жизни.

И у меня болит душа, когда вижу, как наши дети и внуки, разбросанные войной по всей Европе, думают: уезжать или возвращаться… Но пока у нас есть «Букет», есть надежда, что они вернутся...

                                                

Источник материала
loader
loader