/https%3A%2F%2Fs3.eu-central-1.amazonaws.com%2Fmedia.my.ua%2Ffeed%2F33%2Fefcf6b0d2a068bf4fe17055e4eeec2c3.jpg)
Финляндизация наоборот
Когда-то Финляндия отказалась от части территорий, суверенитета, вольностей и свобод, чтобы выжить. Стратегия финских элит оправдала себя. Пойдя на тяжелые компромиссы, чтобы избежать советской оккупации, финны на протяжении десятилетий шаг за шагом превратились из советского полусателлита в одну из самых зажиточных и успешных стран Европы, которая 8 лет подряд возглавляет глобальный индекс счастья.
В отличие от Финляндии, которая в 1944 году осталась один на один с советским монстром, Украине сейчас угрожает не только российская оккупация, но также "внутренняя русификация" – превращение в мафиозное государство, которое будет ненавидеть россию, зачищать все российское по форме, но одновременно становиться все более похожей на врага по сути.
Причем не только на врага – на любой авторитарный режим. Думаете, почему Трамп так ностальгирует по хорошим взаимоотношениям с "другом Владимиром"? Потому что ему внутренне близко и понятно мировоззрение и стиль правления кремлевского тирана. Личные отношения вместо норм, корыстный интерес вместо прочных принципов и правил, quid pro quo – "ты мне – я тебе", друзьям все – врагам закон, лояльность вместо профессиональной этики, право силы вместо силы права.
Тираны не всегда ладят между собой. Вспомните, к примеру, Сталина и Гитлера или Саддама и Хомейни. Но им всегда близка и понятна логика авторитарного правления. И все они имеют глубоко укоренившееся отвращение к сложным, несовершенным и длительным демократическим процедурам, которые предполагают компромиссы, убеждение, учет интересов меньшинства и т.д.
Я уверен, что Россия не сумеет оккупировать Украину. Но вполне может сделать ее своим близнецом-антиподом. И продолжение войны сейчас наиболее опасно именно этим: когда отстояв право самим выбирать свою судьбу, мы выберем путь несвободы. Точнее даже не выберем – выберут за нас. Мы просто не обратим на это достаточно внимания. Не отреагируем вовремя. Не отреагируем достаточно энергично и решительно. Ведь идет война, а она всегда об ограничении свобод, концентрации полномочий и ослаблении верховенства права.
Самая большая опасность автократии – непомерный рост цены власти. Чем больше полномочий и ресурсов концентрирует в руках тиран и его окружение, чем своевольнее подавляет оппозицию, тем рискованнее для них оставлять власть. Потому что кратно возрастает вероятность провести политическую пенсию не на ранчо, не на престижной международной должности или путешествуя с лекциями по миру, а в тюрьме или на виселице.
Каждый коррупционный скандал, вспыхивающий вокруг Зеленского и его ближайшего окружения, помноженный на отношение к "предшественникам", увеличивает потенциальную цену потери власти для них. А значит побуждает держаться за нее мертвой хваткой. Потому что в стране разрушены любые сдержки и противовесы. Не только правовые, но и культурные и понятийные. Президент, который во времена Кучмы был верховным арбитром во внутривидовой войне силовиков и олигархов, еще во времена Януковича превратился из судьи в главного игрока. И, к сожалению, эта тенденция со временем только усиливается.
Так однажды утром можно проснуться в Украине, которая вся в желто-синих и красно-черных флагах, в которой нет "московских попов", имперских и советских памятников, все говорят исключительно на украинском, а 2/3 улиц и площадей названы в честь героев ОУН и УПА – но которая до боли напоминает путинскую россию. Потому что мафии, как и мафиозные государства, могут смертельно враждовать или договариваться о сотрудничестве, но независимо от этого они не становятся менее отвратительными.
Самое большое искушение, перед которым предстала Украина: оправдать большой войной создание здесь украинского перевода "русскаго мира". Инфицироваться "вирусом несвободы", который – похоже – перерастает в глобальную пандемию. Принести человеческое достоинство в жертву выживанию нации. Это ложная идеология.
Мы выиграем у россиян, когда мы не просто говорим на другом языке, славим других героев или имеем собственный исторический нарратив. Мы побеждаем, когда мы сущностно другие. Когда "Достоинство! Свобода! Солидарность!" написано на наших желто-голубых флагах. Когда мы помним, что будущее важнее территорий, а независимость – лишь предпосылка, которая позволяет (но не обрекает!) наполнить ее правильными смыслами. Когда мы ведем войну не за то, чтобы "Украину грабили украинцы", а за то, чтобы ее больше никто и никогда не грабил.
Победить несвободу на двух фронтах – внутреннем и внешнем – чрезвычайно трудно. Это как пройти между Сциллой и Харибдой. Но это возможно. И это дает надежду на будущую победу.

