«Должны готовиться к худшему сценарию»: что в Германии говорят о возможной войне с Россией — интервью

В свежем интервью министр обороны Дании Троэльс Лунд Поульсен пожаловался, что из-за постоянных полетов «неизвестных» дронов в воздушном пространстве его страны он очень мало спит. И, по всем оценкам западных разведок, ситуация будет только ухудшаться.

На днях канцлер Германии Фридрих Мерц заявил, что "мы больше не живем в мирное время". По его словам, диверсии, кибератаки и шпионаж уже стали частью повседневной жизни. Однако готовится ли Германия и НАТО в целом к реальному прямому военному столкновению с Россией? Как могут развиваться события после того, как «неизвестные» разведывательные дроны (хотя все прекрасно понимают, кто и для чего это делает) уже стали, по словам европейских чиновников, обыденным делом в натовском небе?

Об этом ТСН.ua расспросил у вице-президента немецкой Федеральной академии политики безопасности (BAKS) Маркуса Вельке.

- Приехав в Берлин, первое, что я увидела, – много социальной рекламы Бундесвера. В Польше, к примеру, такого нет. К тому же сейчас в Бундестаге обсуждается закон о воинской обязанности. Итак, Германия готовится к худшему сценарию?

- В какой-то степени да. У НАТО и среди европейских партнеров существует общее понимание четкой и ощутимой российской угрозы. Именно поэтому мы имеем конкретное планирование внутри НАТО по нашей обороне. Это, в частности, означает увеличение количества личного состава (ВС ФРГ – Ред.). У Германии есть обязательства перед НАТО, и это включает существенное увеличение количества военнослужащих, а не только обеспечение материалами, вооружением или системами ПВО. И это настоящий вызов.

Вы упомянули закон о призыве. После некоторых обсуждений мы недавно его ввели, основываясь на шведской модели. Поэтому нужно общаться с молодыми людьми. У нас и раньше были публичные кампании по набору в Бундесвер. Но теперь, например, они проводятся также и для секретной службы, что является чем-то совершенно новым.

В немецком обществе сейчас проходит совсем другая дискуссия о безопасности. Сможем ли мы найти всех людей, которые нужны? А они нужны повсюду, не только в армии, но и гражданском направлении. Для гражданской и всеобщей обороны на всех уровнях. Поэтому мы имеем эту общественную дискуссию. Готовы ли мы? Как ситуация может выглядеть через год, два или пять? Германия очень децентрализованное федеральное государство, здесь дела движутся не так быстро. Но сейчас мы все поставили "на рельсы".

- Вы видите, что осознание угроз, которые представляет Россия, в немецком обществе действительно изменилось?

- Это именно то, чем мы занимаемся в Федеральной академии по политике безопасности — пытаемся повышать осведомленность и объяснять, какая на самом деле ситуация. Все эти гибридные атаки, ежедневно происходящие в Германии: от кибер- и DDoS-атак до шпионских дронов над военными объектами или портами. Общественное внимание и медийное освещение этой темы существенно выросли. На уровне государства, среди тех, кто работает во всех этих разных сферах, понимание, по-моему, вполне четкое.

Когда речь идет о переходе к конкретным действиям, все гораздо сложнее. Финансы на местном уровне всегда ограничены, и подготовка к достаточно отвлеченной угрозе конкурирует с ежедневными вызовами. Если вы в муниципалитете одного из немецких городов и люди говорят: нам нужно подготовиться, купить генератор для мэрии, чтобы в случае отключения света работа продолжалась. Но этот генератор стоит денег. А другие говорят: сейчас насущнее потратить деньги на ремонт крыши в протекающей школе.

Вы можете представить, с какими решениями приходится сталкиваться политикам на всех уровнях. И именно такие общественные дискуссии мы сейчас ведем. Ставим ли мы в приоритет безопасность? Мы приняли все эти важные решения (по вопросам безопасности) в Бундестаге, предусмотрев возможность мобилизовать значительные дополнительные средства (за счет повышения потолка долга, проведя конституционные изменения — Ред.), чтобы профинансировать инфраструктуру, оборонное оборудование и дополнительный персонал для Бундесвера. Имеем ли мы полную поддержку общества для этого? Если посмотреть на опрос, то показатели достаточно высокие: 60% и больше этого подхода. Но когда доходит до конкретики, как в случае с крышей школы или генератором, приоритетом часто будет именно крыша в школе.

Прежде всего средства для этих огромных инвестиций нужно сгенерировать, а экономическая способность зависит от нынешней сложной международной среды. Компании должны оставаться конкурентоспособными и сбалансировать зависимости в цепях снабжения, деятельность на дальних рынках, таких, как в Китае, требования нашей собственной бюрократии — и в то же время требования нацбезопасности. Сами компании отвечают за формирование своей индивидуальной стратегии, и эта самостоятельность – ключ к их успеху. Но мы на государственном уровне четко даем понять, что нацбезопасность имеет центральное значение.

И если сейчас послушать министра обороны или канцлера, то их язык очень ясен: что именно мы должны делать, и откуда происходит угроза. И мы должны подготовиться как можно скорее.

- Российские дроны в Польше. Какими были ваши первые выводы?

– Честно говоря, я не был удивлен. Это то, чего можно было ожидать. Мы знали, что нас будут тестировать. И нас уже тестируют. Это происходит постоянно и постепенно. Для меня это не является каким-то фундаментальным изменением. Была ли это ошибка или умышленное действие? Вероятно, мы никогда этого полностью не узнаем. У НАТО были консультации по статье 4 по этому поводу. Мы слышали заявление Кайи Каллас (глава дипломатии ЕС – Ред.), наш министр обороны также высказался очень четко. Конечно, люди осознают, что происходит, — подобные инциденты и провокации становятся все серьезнее.

Такие сценарии будут продолжены. И если где-то горит лес, или не работает железнодорожная станция из-за каких-то технических проблем, мы начали регулярно задумываться: это диверсия или просто случайность? Теперь мы начали задавать эти вопросы везде. Потому для меня инциденты с дронами не стали неожиданностью. Я не волнуюсь, что мы вошли в какую-нибудь совершенно новую фазу. Мы должны оставаться спокойными, но в то же время сильными.

- Каковы основные угрозы для Германии и восточного фланга НАТО? Мы все знаем, что ФРГ разворачивает свою бригаду в Литве. Все говорят о странах Балтии, Балтийском море, как главном пути экспорта российских энергоресурсов, о Сувальском коридоре.

– Да, безусловно. Один из аспектов – это планирование НАТО. Но вы видели нашу реакцию на произошедшее. К примеру, сейчас мы усилили воздушное патрулирование в Балтийском море. Конечно, у нас есть уязвимые места — это коммуникационные линии, трубопроводы, кабели. Если взять только Финляндию, почти 90% всего их экономического потока и импорта идет по морю.

У Германии есть особенная ответственность: у нас есть Commander Task Force Baltic в Ростоке (новый тактический штаб ВМС Германии, развернутый 1 октября 2024 года — Ред.), силы НАТО на различных военных базах. Вы можете посмотреть на карту и вообразить, как могут развиваться события. Люди уже написали книги о том, как могут выглядеть кризисные сценарии.

Лично я считаю, что это будет происходить постепенно. Нет единственного элемента, который мог бы резко изменить всю ситуацию. Для нас главное, вместе с нашим оборонным участием в Альянсе, чтобы Европа была достаточно сильной на всех уровнях. Это означает благосостояние, конкурентоспособность и уменьшение зависимости от Китая, в т.ч. Ведь единственный язык, который понимают такие люди как президент Путин, а также китайский лидер, — это язык силы. Путин должен чувствовать, что мы сильны и готовы.

- Вы верите в идею создания интегрированной системы ПВО Украины и стран восточного фланга НАТО? Как вы сказали, мы видим дроны не только в Польше. К тому же первые сообщения о «неизвестных» разведывательных БПЛА в Германии появились еще осенью 2022 года.

– Некоторые из этих элементов вне моей компетенции. Но относительно дронов в Германии – это не новость. Конечно, техническое развитие огромно. Вы можете купить некоторые вещи за 20 евро в супермаркете. Но существуют гораздо более серьезные случаи. Знаем ли мы, кто стоит за более передовыми действиями с дронами? И речь не только о путях снабжения (оружия — Ред.), которые эти разведывательные дроны могут отслеживать. Это гораздо шире: от портов и критической инфраструктуры, до промышленного шпионажа.

На самом деле, по известным историческим причинам, в Германии действует отчетливо федеральная структура. Это никак не облегчает борьбу с дронами. В мирное время это, прежде всего, ответственность полиции в отдельных федеральных землях, а не армии. В этом контексте оборона от дронов – настоящий вызов. Конечно, мы должны видеть общую картину этих событий, оценивать их и иметь возможность действовать и защищать нашу территорию и наших граждан. То же и в других странах.

Есть еще один аспект – стоимость. В долгосрочной перспективе нерационально защищаться от дешевого оружия, таких как дроны, используя чрезвычайно дорогие системы типа Patriot или истребителей. Поэтому это уже стратегический вопрос военного развития в целом. И здесь большое сотрудничество с Украиной. Как мы можем научиться из вашего опыта противодействия дронам? Как мы можем сотрудничать в совместной разработке дронов? Это означало бы большее развитие вооружений, создание совместных предприятий, кооперацию с Украиной и максимально возможную гибкость.

То, что мы видим в Украине, цикл («жизнь» новых дроновых технологий – Ред.) – примерно два месяца. Вы разрабатываете что-то новое, вывозите на фронт, испытываете, если работает — наращиваете производство настолько, насколько это возможно, а потом снова должны реагировать. Такая скорость инноваций и гибкость — это то, чего мы пока не можем воспроизвести с более громоздкими структурами в Германии, Европе и в контексте НАТО. Мы стараемся работать над решениями. И решение состоит в том, чтобы помогать Украине как можно больше. Это главное. Все, что мы можем сделать, чтобы напрямую поддержать вас материально в Украине, но также и научиться вашему опыту. Поэтому Rheinmetall и другие совместные предприятия работают с украинскими компаниями.

Но это довольно отделено от происходящего, если в Германии заметили дрон. Эти вещи не следует смешивать. Но, естественно, это увеличивает уровень осознания трудности.

- Когда у меня было интервью с главой оборонного комитета Бундестага, он напомнил о предупреждении немецкой разведки, что Россия может быть готова к атаке по странам-членам НАТО до 2029 года. Итак, к каким сценариям нам готовиться?

- Думаю, нам следует готовиться к тому, что мы уже видим, чем мы уже живем фактически изо дня в день. То, что мы видели с Крымом в 2014 году, как это началось. До этого была Грузия. Конечно, история не повторяется точно так же. Но мы видели опасные события в Молдове, где россияне пытались сделать все, чтобы повлиять на выборы, руководствуясь «методичкой», гораздо более широкой и радикальной, чем то, что мы уже переживали здесь, в Германии.

Что же касается 2029 года? Немецкие должностные лица публично заявляли, что мы должны быть готовы защищаться до 2029 года. Мы должны постоянно корректировать подход в соответствии с текущими наблюдениями за тем, насколько быстро Россия наращивает производство оружия и меняется геополитическая среда. Ситуация, вероятно, будет ухудшаться. Именно поэтому мы должны продолжать наращивать наши возможности во всех аспектах, особенно в гражданском, ведь способность противостоять нападению в значительной степени зависит от устойчивости. Устойчивость связана с доверием, верой в собственные возможности. Это касается каждого.

Именно здесь наша Академия пытается играть определенную роль, опираясь на германскую национальную стратегию безопасности. Каждый должен внести свой вклад — экономика, каждый гражданин, все разные органы власти, и это в европейском и натовском контексте. Мы должны готовиться к худшему сценарию — именно этим военные всегда должны заниматься. Но если мы объединим все наши возможности и силы, я достаточно уверен, что, надеюсь, нам не придется увидеть, как произойдет хуже всего.

Школа. / © Associated Press В ЦОЗ грипп назвали наиболее опасным среди ОРВИ, ведь это заболевание чаще способно повлечь тяжелые осложнения и иметь летальные последствия. / © Pixabay Последствия атаки / © Getty Images Какой сегодня, 3 октября, день ангела / © unsplash.com