Мендель – в интервью Влащенко: о мужчинах, конфликтах со СМИ и нежелании возвращаться в журналистику

27 ноября, 14:12, 2019

Юлия Мендель дала интервью Наталье Влащенко.

Разговор получился достаточно откровенным: пресс-секретарь президента говорила о личной жизни и много смеялась.

Журналистка попросила Юлию говорить на русском языке, чтобы выпуск на You.

Tube смогли посмотреть жители всех постсоветских стран.

Мендель призналась, русский язык не ее, но с задачей справилась.

Также в начале программы Мендель и Влащенко перемыли косточки пресс-секретарю Петра Порошенко Святославу Цеголко, который известен тем, что за пять лет не ответил ни на один звонок журналиста.

О звонках журналистов.

- Не на все звонки я отвечаю.

Цеголко вообще ни на какие не отвечал.

О родителях.

- Мои родители доктора.

Я не знаю, что вы имеете в виду под [хорошим] образованием, мои родители больше в меня инвестировали, чтобы научить меня быть самостоятельной.

Мама с детства мне говорила - никто кроме тебя.

У меня бедная семья, я вам честно говорю.

Мы в 90-х голодали, если бы у моей бабушки не было огорода….

Об образовании.

- Мы приехали поступать в Киев, у меня были олимпиады, были конкурсы.

И по тем правилам я могла не сдавать экзамены, а проходить собеседование.

Мы ночевали у знакомых, и они говорят - вы что сумасшедшие, приехали поступать в самый большой университет Украины и у вас нет даже 1000 долларов на взятку.

Я думала, а что боятся, иди и делай, ощущения были как на первом брифинге.

Сотни камер я увидела и думаю: отметаешь страх и идешь, или ты испугаешься и остановишься.

Когда я поступила, меня обступили дети и спросили - сколько ты дала?.

О диссертации и суде с университетом.

- У меня было ощущение, что если ты будешь писать диссертацию, то это будет высшим интеллектуальным прорывом.

Быть аспирантом мне казалось, что это высокий уровень.

Я защитила кандидатскую, но это неприятная история в моей жизни, потому что у меня сейчас суд с университетом.

Это очень коррумпированная система, которая уничтожает свободу мышления.

Уже после революции человек из Йельского университета сказал, ты же журналист, почему ты об этом не написала, как ты можешь это хранить в себе.

Тогда я написала первую громкую статью в POLITICO Europe, после этого на меня подали в суд за защиту чести и достоинства.

Статью я написал о системе коррупции, которую развели при защите диссертаций.

Но в украинской журналистике, сколько ты об этом не пишешь, все списывают на политическую борьбу.

Как стала пресс-секретарем президента.

- Я не скажу, что я верующая, но есть что-то, что двигает людей.

Давайте будем говорить о боге.

Это не первая ситуация в моей жизни, когда происходит что-то, что выходит за рамки общественного понимания.

В 2016 году я решила закончить с телевизионной журналистикой.

Я не видела себя в этом и ушла в никуда.

Я потратила последние 3000 долларов на тренинг в Йельском университете.

А когда ехала в метро, мне написали в Фейсбук: "Здравствуйте, Юля, я редактор международного отдела телеканала "Интер", нам некому освещать конференции Трампа и Хилари.

Кто сейчас в это поверит? Я тогда подумала - уйти из телевизионной журналистки я смогу в любой момент, а освещать такие конференции хотят миллионы журналистов во всем мире.

С Владимиром Александровичем я не была знакома, я увиделась с ним как представитель New York Times, мы проводили групповое интервью.

Последнее собеседование в субботу длилось минут 40 было, было 7-8 человек, говорили обо всем.

Богдан (ныне глава Офиса президента, - Авт.) задал вопрос об английском.

Об английском - своем и Зеленского.

- Он растет.

У него он уже намного лучше, как в общем-то и украинский.

Мой? Сама учила.

Мне родители делали очень большой акцент на английском, я помню мне было 5-6 лет, меня мама в любую погода водила к репетитору.

Но вы учите грамматику, кому это нужно.

В 2014 году я пришла к знакомому американцу и сказала, что хочу писать на английском языке и оказалось, что я даже не могу нормально перевести.

Один иностранец в украинском медиа центре порекомендовал друга - он учил украинский, а я английский.

О дресс-коде.

- У нас были разговоры по поводу того, чтобы это было официально.

Супер-строгих правил нет.

Я считаю, что, когда ты заходишь в политику, ты должен сам контролировать, чтобы ты выглядел достойно.

Я сейчас очень просто к вам пришла, но, если речь идет о брифинге, и ты едешь с президентом и появишься перед камерами, я всегда думаю о том что у меня должен быть пиджак, более строгая одежда.

Но я не ношу каблуков по жизни, не крашусь очень много, у меня нет огромных сережек, я не ненавижу кольца, у меня нет цепочек.

О графике.

- Графика нет, вчера мы приехали в 2:50 ночи.

Нужно быть готовым ко всему, нужно понимать, как и что сказать в любую секунду, а где лучше промолчать.

Как начинается мой день? Я читаю два издания: "Украинская правда" и "Новое время", это обязательно для меня, потому что они дополняют друг друга.

Собираюсь я очень быстро, 10-15 минут, в машине я крашусь.

Да, мне рабочий автомобиль выделили, пожалуй, это все, что мне выделили.

О президенте.

- На самом деле президент знает больше, чем кто-либо.

Во-первых, он сам все читает (соцсети), его аргументация такая - как я буду знать, что думают люди.

- Он не будет ехать в международную поездку просто так, а только если будут цели.

- В 9-10 вечера уезжает домой.

Он не сова и не жаворонок, он все подряд.

Я не знаю, откуда он берет это количество энергии, но иногда видно, что он уставший.

Об опекунстве.

- Прочитала и поняла, что я этого хочу.

2016 году написали, что ты можешь быть наставником ребенка-сироты.

Когда дети растут, им важны не подарки, а такие вопросы, извините, как побрить подмышки.

Девочку зовут Машенька, почти каждую неделю к ней приезжаю под Киев.

О мужчинах.

- Я бы не хотела выбирать между карьерой и личной жизнью.

Но я не представляю себе личную жизнь без карьеры, мне хочется сделать что-то.

Для меня важна личная жизнь, но сейчас ее нет.

Я встречалась с иностранным мужчиной, и я поняла, что мне сложно понять украинского мужчину – какая-то пассивность и самовлюбленность.

Может я и скучаю по обнимашкам, но я чувствую себя сейчас счастливой.

О конфликтах с журналистами.

- В соцсетях меня начали прессовать мгновенно.

Сразу пошла дискредитация, что глупышка, сексуализация образа пошла, может, потому что молодая девушка… Президент не обращает внимание на мелочи, для него сначала было удивительно - вроде я пришла из журналистской среды, но это не мои журналисты, не те, кого я знаю.

Но на большие атаки он отреагировал, дал мне четко понять, что ему важно, что я в его команде.

О ситуации с "Радио свобода".

- Что было, то было, да, я думаю, меня этому многому научило.

Андрушко мне писал - через 20 дней они выдали сюжет - я дала ему номер чей-то, он мне сказал спасибо, никакой обиды я не увидела.

А потом такое вот всплыло.

О Коломойском.

- Не знакома с ним, но я ревную.

Он превратился в неофициального спикера, забирает у меня функции.

Стать популярнее его будет сложнее – я не умею выходить с такими манипулятивными месседжами.

(В Офисе президента) он был один раз, вы же видели.

Об окружении президента.

- Каждый из этих людей эффективный менеджер.