Санкционная удавка: как реально перекрыть кислород Кремлю

Санкции являются краеугольным камнем глобальной стратегии победы над агрессором. Казалось бы, это беспрецедентное давление должно было уже давно парализовать экономику и военно-промышленный комплекс (ВПК) Кремля. Однако реальность несколько иная: Россия демонстрирует впечатляющую способность адаптироваться, а критические компоненты для ее вооружений продолжают поступать через «серые зоны» мировой торговли.

Эффективность санкций будет находиться под прямой угрозой до тех пор, пока международная коалиция не научится перекрывать каналы их обхода, не ликвидирует лазейки для импорта через третьи страны и не усилит вторичное давление на всех пособников агрессора.

Но как именно Российская Федерация обходит уже существующие санкции и как нам превратить действующую санкционную удавку в необратимый механизм удушения, который сделает невозможным продолжение войны?

Обходной маневр: «теневая» логистика и финансирование ВПК

Главная проблема, сводящая на нет все усилия международной коалиции, заключается в стратегическом обходе страной-агрессором технологических ограничений. Это стало возможным благодаря использованию так называемых нейтральных юрисдикций, которые играют роль логистических посредников.

Несмотря на формальный запрет, военная машина Кремля продолжает получать критические компоненты, необходимые для производства ракет, дронов и другого вооружения. Согласно анализу, проведенному ОО «Сеть защиты национальных интересов АНТС», ключевой проблемой остается адаптация режима и уязвимые места архитектуры санкций.

Страны Центральной Азии, Турция и Объединенные Арабские Эмираты превратились в эффективные и безопасные логистические хабы для Кремля. Основная масса западной микроэлектроники, оптических приборов и высокоточных станков с числовым программным управлением (ЧПУ) сначала эти государства импортируют с Запада, а потом, с минимальным изменением документации, реэкспортируют в РФ. Как следствие, мы регулярно видим использование западных технологий в российском вооружении. Пока эта схема действует, экономические трудности, заставляющие Кремль искать дополнительные деньги для поддержки ВПК, не приведут к его полному истощению.

Обход технологических ограничений невозможен без финансовой поддержки. Многие транзакции, обслуживающие реэкспорт, проводятся через банки, которые до сих пор не попали под полную SWIFT-блокировку, или же через расчеты в национальных валютах, а не в долларах или евро. Это создает непрозрачность и усложняет отслеживание конечных бенефициаров для западных регуляторов, позволяя агрессору эффективно финансировать свои «серые» логистические цепочки.

Экспортные пробоины: доноры военной экономики

Санкционное давление на экспортные доходы, являющиеся источником валютных поступлений в российский бюджет, остается недостаточным из-за нескольких ключевых пробоин в системе.

Механизм ценового потолка (Price Cap) на российскую нефть должен был стать экономическим ударом, но его эффективность существенно подорвали появление и активное использование «теневого флота». Как уже выяснили аналитики, «теневой флот» — это более тысячи танкеров, которые оперируют вне юрисдикции западных страховых и логистических компаний и являются ключевым инструментом обхода санкций в сфере экспорта нефти. Это позволяет России экспортировать значительные объемы сырья по ценам, которые часто превышают установленный потолок, наполняя ее бюджет и подрывая фискальную функцию санкций.

Одной из самых угрожающих, но не так часто упоминаемых лазеек является отсутствие масштабных санкций против российского ядерного сектора и государственной корпорации «Росатом». Из-за критической зависимости ряда европейских и мировых государств от российского ядерного топлива и технологий «Росатом» продолжает получать стабильные миллиардные доходы. Эта корпорация является частью ВПК РФ и, пользуясь своей «неприкосновенностью», поддерживает другие отрасли российской оборонной промышленности, оставаясь мощным источником валюты и политического влияния. (Например, именно «Росатом» строит АЭС «Пакш-2» для Венгрии.)

Ограничение торговли российскими алмазами, которую контролирует государственная компания «Алроса», также наталкивается на сопротивление. Обход санкций происходит через Армению, Бельгию и Индию, где российские камни проходят огранку, их смешивают с другими и легализируют, что создает непрозрачность происхождения и позволяет Кремлю финансировать агрессию. Похожие проблемы существуют с другими стратегическими товарами, такими как титан, палладий и никель, где западная промышленность до сих пор не смогла найти полноценную замену российским поставкам.

Как заставить санкции работать

Чтобы превратить санкционную удавку в настоящий механизм удушения, необходимо перейти к хирургически точным и жестким решениям, направленным на полное исключение России из мировой экономической системы.

Международная коалиция должна, наконец, полноценно задействовать вторичные санкции как ключевой рычаг для нейтрализации лазеек через третьи страны. Важно подчеркнуть, что это должно быть не просто расширение «черного списка», а автоматический механизм исключения из доступа к американской и европейской финансовым системам любого юридического или физического лица (банка, логистической компании) в третьих странах, участвующего в реэкспорте критических технологий двойного назначения в Россию. Это превратит риск сотрудничества с агрессором в действительно ощутимую угрозу для иностранных бизнесов.

Также для обеспечения эффективности технологических ограничений необходимо усилить меры контроля:

1) полное эмбарго: необходимо унифицировать и расширить перечень критических технологий, по которым должно действовать полное эмбарго, включая все типы станков с ЧПУ, высокоточные датчики и программное обеспечение для промышленного контроля;

2) презумпция перенаправления: следует внедрить механизм presumption of diversion (презумпции перенаправления). Суть этого механизма заключается в том, что если объем импорта критических компонентов в «рискованные» третьи страны значительно превышает довоенный уровень их внутреннего потребления, такой импорт должен считаться предназначенным для России и, как следствие, подпадать под вторичные санкции. Это перекладывает бремя доказательства конечного назначения и использования на компании-посредники.

Усиление финансовых санкций в свою очередь также требует значительной политической воли для полного эмбарго на ключевые источники валютных поступлений: необходимо полностью исключить из международных расчетов остальные российские банки, обслуживающие экспортные операции, включительно с энергетическими, и ввести эмбарго против «Росатома». Пока ядерный сектор, являющийся не только источником валюты, но и инструментом политического влияния, остается вне санкций, финансовое давление на российскую экономику будет неполным.

Санкционное давление, которое не приводит к необратимому ослаблению ВПК и экономики агрессора, является всего лишь иллюзией. Чтобы превратить санкционную удавку в настоящий механизм удушения, международная коалиция должна проявить политическую волю к применению вторичных санкций и ввести полное эмбарго на энергетические и технологические источники финансирования войны. Ведь только сделав цену агрессии неподъемной для Кремля, можно достичь справедливого мира и восстановления международного права.