Никаких пауз на фронте: у ВСУ есть шанс начать наступление. Интервью с военным экспертом Сунгуровским

В течение летних месяцев на фронте не будет никаких пауз – об этом заявил президент Украины Владимир Зеленский. Высшее военное командование уже имеет предварительные графики.

В каком направлении может развиваться ситуация? В первую очередь это зависит от того, получит ли Украина западную помощь в сроки и в согласованных объемах, а также от того, насколько выверенными будут шаги украинского правительства и местных громад. При наилучшем сценарии Силы обороны смогут перехватить инициативу у врага и начать наступление до конца года.

Такое мнение в эксклюзивном интервью OBOZ.UA высказал директор военных программ Центра Разумкова, военный эксперт Николай Сунгуровский.

– Президент Зеленский по возвращении с Глобального саммита мира заявил, что не будет никаких пауз. По его словам, уже есть предварительные графики работы на лето. Как вы думаете, в каком направлении могут развиваться события?

– Здесь нужно четко отделять желание от того, что будет происходить на самом деле. Если процесс с западной поддержкой пойдет так, как ожидается, – я имею в виду и помощь оружием, и помощь в подготовке наших военнослужащих, – то до конца года наша армия сможет накопить определенные силы для того, чтобы в конце текущего года или в начале следующего перейти к более активным действиям, перехватить стратегическую инициативу на фронте и начать наступательную кампанию. Эта кампания будет состоять из многих наступательных, оборонных и контрнаступательных операций. Это уже планы Генштаба.

Но фактически идущие процессы лично мне не позволяют слишком оптимистично относиться к таким ожиданиям. Возможны задержки в поставках, возможны отступления от согласованной помощи. Это жизнь. Да, помощь США и Европейского Союза идет, происходит перестройка с учетом потребностей военного времени. Но до окончательной перестройки там еще очень далеко. Речь идет не о неделях и не о месяцах, а о годах. И такая ситуация нас совсем не устраивает.

Но не все зависит только от наших западных партнеров, многое – и от самой Украины. Потому что мы нуждаемся не только в вооружениях, но и в людях. Это, в частности, проблемы мобилизации и экономического бронирования. Эти вопросы очень связаны между собой, это переменные одного уравнения. Ведь, если посыпется фронт, не будет оснований говорить о каком-либо развитии экономики, а если посыпется экономика, это негативно повлияет на фронт.

В этих вопросах нужно соблюдать системный баланс, найти оптимальный компромисс между мобилизацией и бронированием. Это очень сложный вопрос, который имеет как экономический, так и психологический аспект, поскольку это влияет на настроения общества, на ту же социальную устойчивость.

Таким образом, если помощь партнеров, работа нашего правительства и местных громад будет близка к оптимальной, то до конца текущего года мы сможем рассчитывать на перехват стратегической инициативы. Если нет – будет тяжело. Тем более что все это происходит на фоне очень большой потребности в электричестве. Из-за значительных разрушений энергетической инфраструктуры мы чувствуем это на себе. Часто звучат обвинения в адрес нашего ВПК, что оружие не вовремя поступает на фронт. Но производители оружия являются одними из основных потребителей электроэнергии. Если ее нет, то и оружия нет.

– Генштаб врага тоже строит планы. Противник перебрасывает новые силы на Харьковщину, снова активизировались атаки на Часов Яр, на Покровском направлении. Как вы думаете, как поступит враг в летние месяцы? Какие задачи может ставить перед собой?

– События, наблюдаемые на поле боя, свидетельствуют о том, что Россия пытается нащупать слабые места вдоль линии фронта. Когда происходит ротация бригад, когда на смену хорошо подготовленным приходят новички, могут возникать слабые места в нашей обороне.

Но все это имело бы оперативно-стратегическое значение, если бы Россия имела достаточные стратегические резервы, которые она могла бы перебросить на слабые участки фронта. Если стратегического резерва нет, противник вынужден использовать оперативный резерв, то есть перебрасывать силы с одного участка фронта на другой. А это уже угроза самим российским войскам, потому что на тех участках, откуда они перебрасывают силы, наши подразделения могут проводить наступательные действия. Следовательно, происходят и наступательные, и оборонительные действия.

Но значение имеет не только наличие резервов у противника, но и скорость реакции на их переброску. Если Россия имеет возможность перебросить определенные силы на другой участок фронта в течение недели, а мы перебрасываем ответные силы в течение двух недель, то мы проигрываем, ведь враг имеет целую неделю на то, чтобы разрушать наши позиции.

Большую роль здесь играет наша разведка, которая должна зафиксировать начало переброски сил, а также наша логистика, наличие и скорость переброски наших резервов. Это сложный вопрос, который требует слаженного взаимодействия и наших планировщиков, и тех, кто непосредственно находится на фронте.

– Германия передаст Украине танки с функциями ПВО – Frankenstein. Что это за вооружение? Это серьезная поддержка в плане усиления противовоздушной обороны Украины?

– Для нас любая поддержка ПВО имеет большое значение. Пока средств ПВ недостаточно для того, чтобы говорить о полной, сбалансированной, эшелонированной системе. Враг ведь работает не только по фронту, но и по всей территории Украины. Такие системы, как Patriot и IRIS-T, сами нуждаются в прикрытии в ближней зоне, если туда прорываются дроны, если туда летят баллистические ракеты.

Что касается этого танка, то это разработка, позволяющая сбивать дроны, используя не взрывную, а кинетическую энергию, то есть прямым попаданием. Поэтому я не думаю, что это будет очень эффективное оружие. Подобные разработки были еще в Советском Союзе, когда за счет увеличения калибров артиллерийских установок до 72 и 85 миллиметров достигался лучший эффект сбивания нескоростных объектов. Однако я подробно не изучал технические характеристики системы Frankenstein.