Зачем Трампу снова понадобилась афганская авиабаза Баграм?

Неожиданное заявление Дональда Трампа о желании вернуть авиабазу Баграм в Афганистане изрядно озадачило наблюдателей. Напомним, что президент США в свойственной ему сбивчивой манере сообщил об этой «небольшой сенсации» во время визита в Великобританию 18 сентября. «Мы сохраним Баграм — одну из крупнейших авиабаз в мире», заявил Дональд Трамп. «Мы отдали ее просто так. Мы пытаемся вернуть ее, кстати».

Как всегда в подобных случаях, американский президент излучал уверенность и оптимизм. «Они нуждаются в нас», сказал он про талибов. Со стороны представителей Исламского эмирата, однако, немедленно последовали опровержения. Талибы изъявили готовность к налаживанию отношений, но исключили присутствие иностранных военных на своей территории.

Дональд Трамп вернулся к этой теме уже через день, разразившись угрозами. 20 сентября он опубликовал в свой социальной сети Truth Social пост, в котором расплывчато обещал Афганистану «что-то нехорошее» в том случае, «если он не вернет авиабазу «Баграм» тем, кто ее построил, то есть Соединенным Штатам». Абсурда ситуации добавляло то, что вообще-то авиабазу еще в середине ХХ века построил Советский Союз, хотя, конечно, она использовалась американцами, когда они почти двадцать лет присутствовали в Афганистане. Пентагон вложил огромные средства в защиту и развитие базы, превратив ее в военный городок, где находились десятки тысяч военнослужащих. Ценность объекта заключается в технических характеристиках взлетно-посадочных полос — они способны принимать транспортные самолеты и, самое главное, стратегические бомбардировщики.

Позже, в ходе общения с журналистами, Трамп подтвердил, что США хотят вернуть базу «как можно скорее, прямо сейчас». Никаких деталей он, правда, не добавил, отказавшись конкретизировать возможные последствия для де-факто правительства Исламского эмирата, даже отвечая на уточняющие вопросы журналистов, готовы ли США прибегнуть к военной силе.

Хотя в ходе Генеральной ассамблеи ООН Дональд Трамп сделал немало других заявлений, которые тянут на «небольшие сенсации», попробуем все же разобраться в намерениях американского президента относительно Баграма. Зачем Вашингтону понадобилась сейчас покинутая четыре года назад авиабаза? И насколько реально будет американским военным вернуться в Афганистан?

Начнем со второго вопроса. Насколько можно судить, со стороны Дональда Трампа речь идет о чем-то большем, нежели внезапное озарение, вербализовавшееся под влиянием эмоций во время приятной зарубежной поездки. Несмотря на отсутствие дипломатических отношений и собственно признания правительства талибов (пока что единственной страной, официально признавшей его легитимность, является Россия), неформально Вашингтон поддерживает с ними контакт. За несколько дней до сенсационного заявления Дональда Трампа Кабул посетили спецпосланник президента по делам заложников Адам Бёлер и Залмай Халилзад — бывший спецпосланник по Афганистану. Они и ранее в этом году приезжали к талибам — хлопотали за освобождение американских граждан из афганских тюрем. Неизвестно, был ли круг обсуждаемых в последний их визит вопросов шире. Посланцы Дональда Трампа встречались с вице-премьер-министром талибов Абдулом Гани Барадаром и министром иностранных дел Амиром Ханом Моттаки. Формально речь шла об освобождении еще одного американца — Махмуда Шах Хабиби. По имеющейся в открытых источниках информации, он был задержан контрразведкой Талибана в Кабуле после филигранной ликвидации лидера «Аль-Каиды» Аймана аз-Завахири в 2022 году.

Как всегда в подобных случаях, можно только предполагать, затрагивался ли вопрос военной базы в ходе этих контактов, или американский президент был так воодушевлен самим фактом их проведения, что в свойственной ему манере ведения внешней политики принялся в излишне категоричной форме артикулировать свои пожелания, представляя их практически достигнутой договоренностью. Можно вспомнить, сколько раз за последние месяцы Дональд Трамп анонсировал, например, достижение сделки с ХАМАС и завершение войны в Газе.

В любом случае нет ровным счетом никаких оснований полагать, что де-факто правительство Афганистана готово сделать такой царский подарок Вашингтону. В риторике режима, легитимность которого основана на национально-освободительном характере породившего его движения, важное место занимает восстановление суверенитета страны и недопустимость присутствия на ее территории иностранных военных. Тем более, если речь идет о враге, противостояние с которым длилось два десятилетия, к тому же, враге, с точки зрения талибов, побежденном. Если какое-то обсуждение темы и имело место, то громогласный анонс американского президента сделал дальнейший прогресс проблематичным. Любая дипломатия предпочитает не выносить на публику сложные вопросы до достижения соглашения в ходе кулуарных встреч, а восточная дипломатия — тем более. Давление тут делу не поможет: пойти навстречу в таких случаях в регионе означает проявить слабость, а не мудрость. В ответ на угрозы талибы ссылаются на Дохийские договоренности, достигнутые во время первой каденции Дональда Трампа в 2020 г., согласно которым Соединенные Штаты обязуются не применять силу, не угрожать силой против территориальной целостности или политической независимости Афганистана и не вмешиваться в его внутренние дела.

Почему же Баграм так важен Дональду Трампу? Собственно, сам ньюсмейкер обосновал свои намерения следующим образом: «одна из причин, по которой мы хотим получить ее, как вы знаете, заключается в том, что она расположена за час (полета. — В.Л.) от места, где Китай производит ядерное оружие». Вероятно, он намекал на Лобнор в Синьцзян-Уйгурском автономном округе на северо-западе страны. Изготовлял, правда, Китай свои боеголовки в промышленных районах значительно юго-восточнее, однако на Лобнорском полигоне в 1960–1990-х годах проводились ядерные испытания. Зафиксированная несколько лет назад активность вокруг объекта показывает, что он может сохранять некоторое значение.

От Баграма это около двух тысяч километров — побольше часа лёта, но все же значительно ближе, чем от американских баз в Персидском заливе или Индийском океане. Кроме того, огромное преимущество Баграма — прямой доступ к китайской границе, минуя воздушное пространство третьих стран. Афганская территория вытянута на северо-восток длинным «рукавом», как раз в сторону Синьцзяна.

Контроль над базой дал бы американцам и другие приятные бонусы. Очевидно, облегчились бы любые действия в небе над Ираном, как минимум разведывательные. Вероятно, и террористическая инфраструктура в регионе может по-прежнему требовать некоторого внимания.

Однако эти преимущества останутся гипотетическими. Снова воевать с талибами ради военной базы, пусть и важной, было бы безумием, а дальнейшее обеспечение ее безопасности, с учетом современных военных технологий, требовало бы огромных сил. Так зачем же было поднимать этот вопрос публично?

Обращает на себя внимание, что Дональд Трамп намекнул на возможность угрозы ядерным объектам Китая накануне телефонного разговора с Си Цзиньпином. Хотя американский президент не спешит прибегать к реальным действиям против своего стратегического конкурента, в публичной риторике он позволяет себе многое. Вероятно, как это ни банально, бывшая американская база была помянута всуе исключительно ради красного словца именно в контексте американо-китайских переговоров.

Еще одно возможное объяснение — внутриполитическое. Хотя американские военные покидали Афганистан вследствие решения, принятого во время первой каденции Трампа, он сделал все, чтобы негативные ассоциации от хаотического бегства, произошедшего в первый год каденции Джо Байдена, прилипли к его оппонентам-демократам. В значительной степени это получилось. Трамп заявлял, что по его плану, США должны были сохранить Баграм — «не из-за Афганистана, а из-за Китая». Во время избирательной кампании он утверждал, что база попала под контроль Народно-освободительной армии Китая.

Если учесть, что США вступают в кампанию промежуточных выборов в Конгресс, а Дональд Трамп редко упускает возможность попрекнуть предыдущую администрацию реальными и мнимыми промахами, само возвращение в повестку дня обсуждения афганской темы и выхода американской армии из страны может служить внутриполитическим целям. Одновременно, будучи, по всей видимости, искренне озабоченным ростом китайской ядерной мощи, Дональд Трамп решает проблему так, как у него это лучше всего получается. То есть — на словах, описывая желаемую цель как уже достигнутый им результат.